- Моя, - звучит как рык. – Моя Соня.

Я застываю. Ослепленная. И взрываюсь, разлетаюсь на тысячи, миллионы, миллиарды осколков. Снова и снова. До бесконечности.

Горячие спазмы сводят тело. Каждый мускул напряжен, накален. Судорожные сокращения прошивают мои мышцы.

Тьма. Но такая сияющая. Я почти теряю сознанию, отключаюсь от реальности. Мои ладони скользят по мощным плечам. Вот единственный ориентир.

- Соня, - шепчет парень, обводит мои дрожащие губы языком. – Малышка. Моя девочка. Моя, моя.

- Захар, - сглатываю и смотрю на него, обхватываю его голову ладонями, веду пальцами по острым скулам, повторяю черту за чертой. – Я…

Закрываю глаза. Чувствую, как слезы срываются с ресниц, стекают по щекам жгучими дорожками.

- Говори, - требует он, проводит ладонью по моей груди, опускается к животу, изучает тело. – Что случилось? Больно?

Захар пробует отстраниться, но я удерживаю его. Привлекаю ближе к себе, вглядываюсь в зеленые глаза и шепчу:

- Это наш первый раз.

- Первый.

Я повторяю за ней. И ток прошибает на раз. В ребра вгрызается, пробивает каждый позвонок. Разряд за разрядом. Еще.

Ее губы дрожат, по щекам стекают слезы. Мелкие, совсем крохотные. Но они режут нутро, выжигают кислотой, дробят мои кости в пепел.

Вижу, как она плачет, и сдохнуть охота. Я успел наворотить дерьма. Теперь разгребаю.

- Захар, - единственным всхлипом наматывает мои кишки на кулак.

Картина прошлого прорезает память. Четко.

Дорвался до девчонки. И сорвался. Когда за попытку побега прижал, еще держался. После карцера резьбу снесло, вышибло на хрен. Перебрал я тогда. Вроде пробовал тормозить рефлексы, обрубать порывы. Но как взял ее там, так и улетел. Вжал в стену. Вогнал на полную. Врезался и разбился.

Она же такая горячая. Тугая. Упругая. Мокрая. Моя. Разве реально терпеть? В ней будто в пекле. Жарко до смерти. Ледяной душ ни черта не отрезвлял. Только хуже делал. Подстегивал, искр добавлял.

Я долбил ее дико. Как одержимый. Впал в бешенство. Одурел. Дошел до того, что зубами тонкое запястье прокусил, слизывал кровь.

Ублюдок. Урод. Она меня ладонью гладит, а я сжимаю челюсти на хрупкой руке, терзаю нежную кожу, пробую на вкус изнутри.