Проходит пара минут. Еще пара. Я слышу, кирпичи возвращаются обратно. Один за другим. Крики Королева затихают, тонут во мраке бомбоубежища.

- Там был еще один, - говорит Генерал, когда выходит на улицу и закуривает. - Размазан по полу. Рядом с клеткой.

- Исполнитель, - отвечаю, не оборачиваясь. - Его беречь не стал.

- Это он на видео был? Тот урод. С татуировкой.

Ограничиваюсь коротким кивком.

Генерал подает мне пачку сигарет. Молча. Без лишних слов. Он наглядно показывает, что наша размолвка закончена. Теперь между нами мир.

- Я завязал, - говорю ему.

- Похвально.

- Обратно ты и сам дорогу найдешь, а мне пора закончить то, что давно требовало внимания.

Я направляюсь вперед.

- Стой, Тимур.

Оборачиваюсь.

- Ты подобрал идеальную казнь, - заявляет Генерал. - Я бы не нашел расправу лучше. Сорвался и завершил бы все слишком быстро. Ты подошел к делу холодно и трезво. Теперь я понимаю выбор моей дочери.

- Я за Нику жизнь отдам, - выдаю отрывисто. - А это - ерунда.

Генерал выдыхает дым в небо и приближается вплотную ко мне.

- Я тебе должен информацию про Асадова, - бросает он. - Я как узнал о его проделках в Италии, так и принял решение эту тварь раздавить. Избил подонка до полусмерти, потом вывел на самый край обрыва, объяснил ему, за что сдохнет, припомнил каждую смерть. А он завопил, что самого мелкого ребенка не тронул. Видел, как ты родился. Собирался и тебя на тот свет отправить, но в последний момент рука дрогнула. Будто судьба лезвие отвела. Ублюдок утверждал, ему привиделся покойный брат, причем настолько явно, точно реально вернулся обратно на землю. Признаюсь, тогда я его бредни всерьез не воспринял. В эту мистическую чепуху никогда не верил. Я даже не особо разбирал, о чем он болтал. Гад все в кучу мешал. Про кланы что-то нес, про право наследования, про то, как жажда власти затмила ему глаза и одурманила разум. Плевать на его оправдания. Для меня хватило того, что эта паскуда отняла жизнь у беременной женщины и ни в чем не повинных детей. Один ребенок чудом получил спасение. Но разве таким можно оправдать другие преступления? Уроду нет прощения. Я сбросил его вниз. Видел изувеченное тело. В тех местах некому было прийти на помощь. Только черт знает. Может, гниль оказалась живучей? Может, он и выжил? После поворота с Королевым я ничему не удивлюсь.

- Благодарю, я разберусь.

- Я рад, что этот Асадов твой дядя, а не отец. Кровь одна. Но все же прямого родства с мразотой меньше.

- А я буду рад, если ты завяжешь, - оскаливаюсь.

- Курить? - он давит сигарету в кулаке.