Ирина – опасность. Ее дети тоже. Их всех нужно убрать. И не имеет значения, будет ли она со мной, расстанется или сбежит. Искушение необходимо искоренить. Вырезать под чистую. Никаких слабостей. Никакой уязвимости. Ни единого увлечения.

Эта философия подняла моего отца на вершину. Сделала тем, кто он есть. Сотворила монстра. Хотя нет. Он родился таким. Больной ублюдок, одержимый властью. Его настоящая природа пронизана гнилью.

Я превратил свою женщину в мишень для этого гада. Просто тем фактом, что приблизил ее. Признал как равную пару.

Клятва защитит мою Льдинку. Но не навсегда. Выиграна битва. Впереди нас ждет серьезная война. Отец не сдастся. Поборется. Только и я сдаваться не собираюсь.

Я не он. Я буду свою семью защищать. Когтями. Клыками. Как полагается.

- Зачем вещи собираешь? – спрашиваю.

- Нам нужно уехать, - говорит твердо. – Дети вернутся из школы, и я их сразу отвезу подальше отсюда. Здесь оставаться нельзя.

- Думаешь, это сработает? – возвращаю ее собственную фразу.

Она вздрагивает. Моргает. Смотрит на меня с немым вопросом.

- Куда ты поедешь? – спрашиваю.

- В другую страну, - бормочет тихо, но твердо. – Заграницу. Существуют различные организации, которые помогают беженцам. Если доказать, что в родной стране тебе грозит серьезная опасность, то можно претендовать на убежище.

- Круто, - заключаю я.

- Есть программы, рассчитанные на тех людей, которые подпадают под определенные критерии. Мой бывший супруг увлекся затеей. Было время, когда он мечтал о переезде, просчитывал варианты, - нервная усмешка. – Политические преследования, притеснения по национальному или религиозному признаку. Необходимо лишь собрать доказательства и тогда никаких проблем не последует. Уверена, за деньги можно сделать все. Да, пусть мне придется изворачиваться, лгать, нарушить закон для подтасовки данных. Но это уже не важно. Плевать. Ради безопасности детей я и в тюрьму готова отправиться. Твой отец нам жизни не даст. Будет преследовать. Проклятье. Прости меня, Ник. Прости, я правда не хочу это говорить, но… дьявол, если он хоть как-то моих детей обидит, просто заденет… я ему глотку перегрызу. Я его удавлю. Никакие чертовы охранники не спасут. Никакой бункер его не убережет. Клянусь. Я твоего отца прикончу!

- А меня? – роняю вкрадчиво.

- Что – тебя? – поражается.

- Меня заграницу возьмешь?

Ресницами хлопает. Невозможная. Нереальная. Смотреть на нее до последнего дня. Вот мое единственное желание. - Я не могу тебе запретить, - отвечает Льдинка, губы кусает, старается не разрыдаться, с истерикой сражается. – Но я не думаю, что это хорошая идея, что тебе стоит…