— Ты прикрыл?

Раят кивает.

— Что, черт возьми, это значит? — мне нужно, чтобы он объяснил, что именно сделал.

— Рассказал всем, что мы взяли недельный отпуск для нашего медового месяца. — пожимает плечами он. — Мы были молодоженами. Это вполне логично.

— Что? — таращусь на него я. — А как же остальные две недели?

— Я заплатил кое-кому, чтобы они тебя заменили. Они будут подменять тебя до конца года, — непринужденно объясняет он. Как будто нет ничего страшного в том, что кто-то другой ходит в школу вместо меня.

— Раят… — рычу я его имя, но сделав паузу, обдумываю сказанное им ранее. Он сказал «мы»? — Ты тоже прогуливал ту первую неделю?

— Я прогуливал каждый день.

Я задыхаюсь.

— Раят! Какого хрена ты это делал?

— Ты ожидала, что я буду жить дальше? Сидеть на гребаных уроках, пока ты была в бегах и в опасности? — резко усмехнувшись, спрашивает он.

Я фыркаю.

— Я была в порядке.

Его глаза становятся большими от этой лжи, всякая игривость теперь исчезла.

— Ты, блядь, серьезно сейчас?

Вместо того чтобы сказать еще одну фразу, я скрещиваю руки на обнаженной груди.

— Этот человек собирался тебя убить, — рычит он.

— Из-за тебя, — выплевываю я.

Раят напрягается, его глаза темнеют.

— Прости?