Та же история преследовала до самого кабинета ректора.

— Здравствуйте! — аккуратно постучалась я в неожиданно широко распахнутую дверь приемной. А там, на удивление, толпой сидела куча людей. Я не сразу узнала в лицах уволенных когда-то Королевым преподавателей. Кого-то за взятки, кого-то — за приставания к студентам, а кого-то вовсе за подделанные дипломы.

— О, — воскликнула та самая бабулька, которая раньше экзамены только за наличку принимала. Причем в американской валюте. — А вот и главное действующее лицо подоспело! Ты как, просто поздороваться или с нами, жалобу писать?

— Какую еще жалобу? — ноги к полу так и приросли на входе от недоумения.

— Как это — какую? — противно рассмеялась та. — За изнасилование! Домогательство, в конце концов!

— Быстро же девочка подсуетилась, — фыркнула рядом сидящая разрисованная Барби. Прошлый ректор на место декана поставил, а девушка таблицу умножения до конца не знала. Была первой на выгон.

— И правильно сделала, — услышала мягкий голос из толпы, совсем не знакомый. — Ей жить как-то дальше надо, людям в глаза смотреть, учиться… Тут уж каждый сам за себя.

— Хочется, правда? — Барби волком уставилась на меня, хитро улыбаясь. — И рыбку съесть, и на ху… кое-что присесть?!

Злорадный шепот раздался вокруг, от которого мурашки по телу ползли. Не в силах находиться с этими людьми и минуты, я поспешно направилась к Королеву в кабинет, активно стуча. Затем плюнула и вошла. Невеста я ему или кто?

А внутри за круглым столом сидел сам Прохор, а рядом с ним три серьезных дяденьки. С хмурыми лицами они заполняли какие-то документы и взгляды на меня бросили ой какие нехорошие!

— Ты чего пришла, Ольга? — совсем не приветливо отчеканил по слогам Прохор, подбородком указывая на дверь.

— Раз пришла, — один из них сально прошелся по мне взглядом, будто не раз видел голую. Или отлично представлял. Я поморщилась, но и не шелохнулась. — Значит, надо было. Присаживайтесь, Никифорова. Вас, как-никак, тоже сложившаяся ситуация касается. Чего это Прохор Германович тут один отдувается.

— Разберусь сам! — прорычал Прохор так гневно мужчинам, что те закашлялись, а затем чуть более спокойно приказал мне: — Домой, Ольга!

Ощущая себя собакой на привязи, я отвернулась от Королева и обратилась к мужчине, что только что со мной разговаривал:

— Простите, что помешала. А что, собственно, произошло? Я, как секретарь Прохора Германовича имею права…

— Бывший секретарь! — ударил кулаком по столу Королев, перебивая и мотая головой. Мол, молчи и вали. — Ушла до Нового года.

— Много интересного, Оленька. Много, — вскинул руками незнакомец, потрепав себя за седую шевелюру. — Несколько дней назад случился сбой в системе, выключился свет и камеры видеонаблюдения. А когда все починили, вуз оказался заполнен кое-какими фото очень пикантного содержания.