— Мариночка, — в наглую обратился мой мужчина к лучшей подруге, как будто меня и вовсе рядом не было, — я Олю похищаю до завтра, ладно?

— Хмм… — моя гениальная мудрая подруга деловито побила пальцами по обивке дивана, играя бровями. — Можете конкретнее границы временного похищения озвучить? А то я подругу свою вижу теперь только во снах.

— Предлагаю, — не собирался уступать мой мужчина, пока я старательно делала вид, что возмущена их заговором за моей спиной, — расписать план встреч.

— Займусь этим сегодня, Прохор Германович. А потом отправлю вам на подписание, — кивнула рыжая бестия, а затем весело чмокнула меня в щеку и совсем не тихо «шепнула» на ухо: — Тебе презервативы нужны-то?

— МАРИНА! — рявкнула я, сгорая от стыда.

— Ага-ага, — издеваясь, девушка достала из кармана сотку и положила между моим и ректорским сидением в отсек для кофе. — Все поняла, Олечка! Это вам, как говорится, на сосалки…

Застонав в голос, я зарылась лицом в ладони.

— Ой, — спохватилась та, — как-то двусмысленно прозвучало…

— Еще как, — Прохор сжал губы в трубочку, чтобы не рассмеяться. Должность не позволяла и образ серьезного сурового сноба тоже.

— Я сосательные конфеты имела в виду. Мама их так называла… — начала было оправдываться девушка. А затем верно подумала: «А зачем я вообще это делаю?» Быстро распрощалась и смылась так быстро, что только пятки сверкали.

— Ну, — повернулась к мужчине, уставилась в лоб. А тот вальяжно вел машину, будто и не увез меня в неизвестном направлении. — Какие планы?

Погромче врубив музыку, Королев загадочно улыбнулся краешками губ:

— Самые грандиозные, Персик. Все как обычно, ты забыла?

— Поконкретнее, — настаивала я, сгорая от женского любопытства.

На светофоре Королев притормозил, пробежавшись по моему необъятному пуховику полным безграничной любви взглядом. Губы его впились в мои, жадно и нежно одновременно, когда он подцепил мой нос двумя пальцами, обломав на корню:

— У любопытной Варвары на базаре нос оторвали. Помнишь такое? — я злобно поджала зубы, расстреливая его глазами, как из пулемета. А этот воодушевленный мужчина лишь невинно длинными ресницами похлопал, аки невинный ангелочек: — Будет обидно, если твой шикарный носик пропадет, правда, любовь моя?

И я терпела… Час терпела, два, три… Ровно до того момента, как столица осталась далеко позади, а вокруг образовался лишь один заснеженный лес.

— Я догадалась, — хихикнула нервно, — ты решил зарыть проблему в лесочке?

— Нет, что ты, — заверил меня этот умник. — Зимой земля, наверное, твердая. Лучше уж тогда утопить проблему в водоеме. Лунку пробил и вперед.