— А мама твоя где?

Не успеваю договорить, как личико Ксюши страдальчески кривится.

— Мама уехала… Они с папой разводятся. Это я виновата, — она склоняет голову и шмыгает носом. — Я была непослушной.

— Ты ошибаешься. И мама, и папа очень сильно тебя любят. Их развод никак не связан с тобой.

— Но мама говорит, что это всё из-за моих капризов... Из-за этого папа нас разлюбил...

Я качаю головой. Что это за мать такая? Как она может внушать своей дочери чувство вины? Ксюша — замечательный ребёнок, очень жаль, что ей пришлось выслушивать обвинения от родного человека.

— Иногда люди говорят одно, а подразумевают совсем другое. Особенно когда им больно. Вот как твоей маме сейчас, из-за развода… А папа тебя не разлюбил, это невозможно. Родители всегда любят своих детей.

— Вы правда так думаете?

— Да.

Ксюша улыбается, а в её голубых глазах появляется радостный блеск. Как мало нужно ребёнку для счастья! Всего лишь поддержка и ласковое слово от чужого, по сути, человека.

— Виктория Андреевна, вы классная, — пылко говорит Ксюша и обнимает меня своими тоненькими ручками. Помешкав, я отвечаю ей взаимностью, хотя и понимаю, что это неправильно.

Дверь с грохотом распахивается, и в класс заходит высокий темноволосый мужчина. Он сразу же подавляет своей энергетикой, кажется, что помещение уменьшается в несколько раз. Его взгляд не внушает ничего хорошего. Создаётся впечатление, что мужчина готов убить меня на месте.

— Убери руки от моей дочери! Немедленно! — грозно рявкает он.

— Пап, всё в порядке, — лепечет заплаканная Ксюша. — Это Виктория Андреевна, моя учительница. Она помогла мне.

Я встаю из-за парты, делаю несколько шагов к мужчине и смело заглядываю ему в глаза. Они тёмные, озлобленные, словно я не дочку его обняла, а совершила ужасное преступление. Мне не нравится отец Ксюши. С первого взгляда я нахожу этого человека неприятным. Вместо того, чтобы разобраться в ситуации, он кричит на меня на виду у своей расстроенной дочери.

— Здравствуйте, — говорю холодным тоном. — Извините, я поддалась эмоциям. Больше это не повторится.

Свои ошибки я признавать умею. Нельзя обнимать чужих детей, в нашей школе это запрещено. Учителя должны вести уроки, объяснять непонятные моменты, помогать детям, но никак не проявлять свои личные симпатии. Я оступилась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ксюш, подожди меня в коридоре, — требовательно говорит мужчина, не сводя с меня гневного взгляда.

— Пап, папуль, всё правда хорошо. Я сама виновата, Виктория Андреевна мне помочь хотела, — бедный ребёнок чуть ли не плачет, а её отец даже бровью не повёл!