— Потом расскажешь, как она.

Через пару минут выходит санитар с комплектом одежды, бахилами и повязкой. Я одеваюсь так быстро, как могу, чтобы не задерживать и скорее увидеть ее.

Я иду по коридору за парнем в синем костюме и не понимаю, как они тут работают. Такой стресс каждый день. Каждую смену. Кто-то рождается, кто-то умирает.

— Вот девушка. — Кивает на стеклянные двери, за которыми я вижу Леру.

Бедняжка… снова подключена к каким-то аппаратам. Снова в реанимации и снова такая же бледная и беззащитная. Надеюсь, я последний раз в жизни вижу ее по ту сторону двери реанимации.

— Из наркоза ее вывели, сейчас отдыхает.

Лежит неподвижно уже без живота. Осматриваю палату и ищу малышку. Почему нет тут?

— А где моя дочь?

— Она на другом этаже. Отделение для новорожденных. Ее сразу забрали, как недоношенную, и поместили в бокс. Да не волнуйтесь. Выходят ее, не таких выхаживали.

— Мы можем увидеть ее?

— Вряд ли пропустят.

— Ну главврач же звонил или и туда еще надо звонок сделать? — Включаю наглость на полную мощь.

— Не надо, пойдемте.

Мы спускаемся по запасной лестнице для персонала. И тут же я попадаю на этаж, где хор детских голосов врывается в уши. Иду довольный, слушая эти звуки. Я хочу услышать свою девочку. На руках ее подержать хочу. Видеть, как растет…

— Мы на минуту. Где девочка после кесарева из реанимации?

— Вам нельзя.

— Игорь…. разрешил.

Медсестра окидывает меня взглядом, приклеивая бирку "блатной", и кивает идти за ней.

Парень остаётся в коридоре, а я иду за девушкой и среди одинаковых малышей ищу своего ребенка.

— Вот ваша дочь, даю вам минуту. Больше не положено.