— Он сказал, что ничто не сделает его счастливее.
Слезы текут по моим щекам, и я ничего не могу сделать, потому что не хочу отпускать его. Все, что я могу делать — это улыбаться и плакать.
Он отпускает мои руки и поднимает коробку.
— Мэгс. Моя Богиня. — Он сглатывает. — Ты окажешь мне честь стать моей женой?
— Да! — Выкрикиваю я, прежде чем он успевает открыть коробку и хватаю его лицо, чтобы поцеловать.
Он тонет в поцелуе и тянет меня к себе, поэтому я залезаю к нему на колени. Затем он отнимает свои губы. Неохотно я отпускаю его.
Он подносит коробку на незначительное расстояние и медленно открывает ее. Я задыхаюсь. Это может быть кольцо из фольги от бесплатной шоколадки из бара, меня это не волнует. Но оно красивое, винтажное, судя по возрасту коробки, и нежное. Как раз такое, какое я бы выбрала для себя.
— Боже мой, оно прекрасно!
— Оно бабушкино. Дедушка купил его на каком-то блошином рынке где-то в Европе во время войны, но она убедила себя, что оно принадлежало русской принцессе, но в этом нет ни доли правды. Я хочу, чтобы ты встретилась с ней, просто кивай, если она будет рассказывать об этом.
Я смеюсь, слезы все еще катятся по моим щекам.
— Хорошо.
Он вынимает его из коробки.
— Он подарил его прямо на причале в день возвращения, и оно идеально подошло. Они были женаты шестьдесят один год, пока он не умер. Ба говорит, если оно подойдет, то у нас будет такой же долгий и счастливый брак, как и у нее. — Он берет мою руку и собирается надеть кольцо на мой палец. Затем он смотрит на меня. — Я сказал, если оно не подойдет, то я всем скажу, что она все это выдумала, а мы просто изменим размер.
— Ладно, — хихикаю я. Затем я задерживаю дыхание, когда он скользит им по пальцу, потому что я
— Святое дерьмо, оно подходит. — Он смеется. — Это определенно знак.
Я целую его и обнимаю за шею.
— Определенно.
— Это означает по меньшей мере шестьдесят лет супружеского счастья, ты справишься?
— Я справлюсь, а ты?