— Это было... вау, — сказала Валентина, когда мы подошли к бару.

— Она милая.

Вэл рассмеялась.

— Ты так далека от реальности.

— Мне нужно выпить. И на этот раз умерь горечь, — сказала я ей.

— Милая, это же Московский Мул. Нет никакой горечи.

— Ну, что-то горькое.

— Да, что-то есть.

Она многозначительно посмотрела на меня, а затем выпила то, что было поставлено перед ней. Я последовала примеру и наслаждалась жжением в горле. Я не планировала пить сегодня вечером, но и не ожидала, что буду чувствовать себя неполноценной в длинноногой, шестифутовой тени Александры.

— Давай потанцуем, — объявила я.

— Думала, ты никогда не спросишь.

Она схватила меня за запястье и потащила на танцпол. Мы нашли место в толпе и задвигались вместе с телами, прижимаясь спинами друг к другу и вращая бедрами. Может, из-за отсутствия скромности, а может, из-за чистого внимания, но я любила танцевать на публике. И прямо сейчас, было много мужских глаз, направленных в нашу сторону. Каждый из них зажигал искру внутри меня, замедляя, возбуждая, каждый поворот моих бедер, скольжение моих рук по волосам.

Тот факт, что я не позволяла себе смотреть на Кристиана, делало прикосновение его взгляда более напряженным. Каждый из них вызывал у меня непроизвольную дрожь. Зажигал огонь в моей крови, когда капля пота скатывалась по моей спине.

Запыхавшись, мы добрались до мужчин за нашим столиком и сели на свои места.

Ван подошел и прошептал мне на ухо глубоким и грубым голосом:

— Ты хоть представляешь, насколько ты великолепна?

Я застенчиво отстранилась, глупый румянец залил мои щеки.

— Да.

Он рассмеялся над моим смелым ответом.