— Какими бы ни были мои чувства к ней, ты не должен так говорить о женщинах. Мы больше, чем просто дырки для твоего развлечения.

— Разве ты не маленькая феминистка?

— Не вешай на меня ярлыки, когда сам их ненавидишь. А теперь, спокойной ночи. Вообще-то, спокойной ночи тебе не желаю.

Она поворачивается, чтобы уйти, но я ловлю ее за запястье и тяну, пока она не захлопывает дверь.

— Ты не должна быть сложной во всем, Глиндон. Это начинает утомлять, повторяться и раздражать.

— Тогда отпусти меня, — промолвила она, ее глаза загорелись вызовом.

— Ты все еще на своем? Видимо, я недостаточно тебя наказал.

— Пошел ты.

— О, детка. Ты же знаешь, что этот грязный маленький ротик возбуждает меня.

Я ожидаю, что она бросит один из своих безвкусных ханжеских комментариев, но все выражения исчезают с ее лица, когда она наклоняется, приближает свое лицо к моему и шепчет:

— Тогда оставайся твердым.

А затем она быстро убирает руку и идет к двери своего общежития, соблазнительно покачивая бедрами.

Она только что это сделала?

Да, блядь, сделала, и я стал еще тверже, чем раньше.

Она, наверное, не думала, что я могу забраться к ней в окно и преподать ей пару уроков.

Мой телефон вибрирует от сообщения.

Глиндон: Даже не думай забираться ко мне в окно. Я буду спать сегодня между Авой и Сесилией.

На моих губах появляется улыбка. Моя Глиндон действительно быстро учится. Если бы кто-нибудь другой начал читать меня так легко, я бы вышвырнул его на другую планету.

С Глиндон я не возражаю.