— Ты не говорила так о Джоне. Я не понимаю, как ты можешь так менять свое мнение.

— Джон был ублюдком, которого за это посадили. — Ее голос твердеет, прежде чем опуститься до ее обычного мелодичного тона. — Джереми — человек, который помог Сесили бороться с ее демонами.

— Какими демонами?

— Ты прекрасно знаешь, как сильно она изменилась после средней школы. Она давно не смеялась так открыто и не улыбалась так свободно. Наши отцы даже предлагали отвести ее на терапию из-за ее приступов потери сознания, но она отказалась и отмахнулась от нас. Мы должны быть рады, что она нашла кого-то, кто может помочь ей исцелиться.

— Ты и я могли бы сделать это просто отлично.

— Иногда нас недостаточно, и это нормально, Ксан. Отпустить ее — нормально.

Я закрываю глаза и испускаю долгий вздох.

— Я не знаю как. Столько сил ушло на то, чтобы позволить ей учиться в далеком университете, а теперь еще и это. Мы как будто теряем ее.

— Не теряем. Мы просто позволяем ей расправить крылья и стать самой собой. — Она целует мои щеки. — Кроме того, мы всегда будем друг у друга.

— Я бы не был так уверен, учитывая, как этот ублюдок легко соблазнил тебя.

— О, ты ревнуешь к двадцатичетырехлетнему парню, который оказался парнем твоей дочери?

Я обхватываю ее за талию, и она задыхается, когда я прижимаю ее к себе.

— Ты знаешь, что мне не нравится, когда ты близка с любым другим мужчиной.

— Кроме наших отцов и Кира.

— Даже они действуют мне на нервы, когда конфискуют твое время.

— Ксан! — Она смеется, проводя пальцами по моему заросшему щетиной подбородку. — Ты никогда не изменишься, не так ли?

— Не в этой жизни, Грин.

— Хорошо. Потому что я люблю тебя таким, какой ты есть.

Я стону, каждое ее прикосновение вызывает вспышку удовольствия, которая заканчивается на моем члене.

— Если бы я не знал лучше, то сказал бы, что ты соблазняешь меня, чтобы отвлечь от нежелательного присутствия под нашей крышей