Николай: Ты, блядь, не можешь быть серьезным. Я теперь даже не могу поговорить с Сесилией?

Джереми: Нет, если это может помочь.

Я делаю снимок стола, включая Брэндона, и отправляю его в групповой чат.

Николай: Я ранен, Джер. Почему ты не взял меня с собой?

Джереми: Я думал, ты был занят... чем? О, сном, чтобы сохранить энергию для насилия.

Николай: Я бы пожертвовал этим ради тебя, Джер. Для чего нужны братья?

Джереми: Ага. Ты все равно уклонился от пули. Британцы скучные, за исключением Сесилии.

Киллиан: И Глиндон. @Николая Соколов Я спросил тебя, хочешь ли ты, чтобы я взял тебя на прогулку, но ты сказал нет.

Николай: Я не твоя гребаная собака, ублюдок. К тому же, я только что узнал, где это место. Приготовься встретить своего создателя через пятнадцать минут.

Я выключаю экран своего телефона. Мы с Сесилией должны уйти, пока не появился Николай и не начал драму более значительного масштаба, чем Ремингтон, потому что, в отличие от него, мой друг действительно разговаривает кулаками.

— Сейчас вернусь, — шепчет Сесилия, затем вынимает свою руку из моей и направляется в ванную.

Я продолжаю смотреть ей вслед, глаза слегка сузились. Хотя меня отвлек Николай и его выходки, я замечаю, что сейчас она читает сообщение.

Мне также не нравится выражение ее лица, когда она только что ушла. В нем был оттенок нервозности и, что более важно, вины. Какого хрена она чувствует себя виноватой?