Люди подавляют свои животные потребности, но Джереми взращивал их во мне. Он поощрял меня добиваться того, чего я хочу, просить об этом и погружаться в это еще глубже.

Хотя внешне он казался утонченным, холодным и сдержанным, внутри него таился зверь, который взывал к животной части меня. Да, иногда он может быть властным, но он был всем тем, чего я хотела в мужчине.

Он был человеком, в обществе которого я находила покой после долгого дня.

До этого момента.

Пока он не показал мне, как безжалостно он может причинить мне боль.

Возможно, если бы я не пошла поговорить с Лэндоном, ничего бы этого не случилось. Оглядываясь назад, я не должна была этого делать, но Лэн сказал, что он ворвется и испортит нашу вечеринку, и я подумала, что встретиться с ним на улице будет лучше, чем позволить ему столкнуться с Джереми, Киллианом и даже Брэном.

Я думала неправильно.

Но опять же, это был лишь вопрос времени, когда Джеремидаст волю этой части себя. Произойдет ли это сейчас или через несколько недель — неважно.

Все, что я могу сделать, это думать о том, как двигаться дальше. То, как он попросил меня бежать, как он сказал, чтобы я не позволяла ему поймать меня, ничем не отличалось от завершения наших отношений.

Мало того, что он причинил мне боль, так теперь он еще и покончил со мной.

И почему я выгляжу жалкой в своих собственных мыслях?

Джереми никогда не обещал мне ничего сверх физического. Я просто воображала все сама, а теперь расплачиваюсь за это.

На меня падает тень, и сердце, которое я считала сожженным дотла, воскресает из пепла со славой феникса.

Я знала, что Джереми поймает меня. Он всегда это делает.

Как только я поднимаю голову, надежда, расцветшая в моей груди, увядает и умирает.

На меня смотрит не Джереми. И даже не его псевдо-преследователь Илья.

Тот, кто стоит передо мной в своих безупречных брюках, рубашке на пуговицах и дизайнерских туфлях, — не кто иной, как Зейн. Мой коллега по школе и еще один волонтер в приюте.

— Сесилия? — он поднимает бровь. — Что ты здесь делаешь?

— О, мне просто нужно было отдохнуть. — Мне удается неловко улыбнуться. — А ты?

— Я на ночном дежурстве. Хочешь зайти в дом, а не оставаться на холоде?