– А выглядит так, будто у тебя наоборот недержание, – он все еще посмеивался.

Она расхохоталась в голос, представив, как это выглядело со стороны. Ругала себя за глупую попытку быть не той, кто есть. Дальше улыбалась без устали и болтала без умолку.

Они быстро приехали к месту назначения, которое тоже находилось в центре. Им оказался клуб-ресторан с концертной афишей. Сегодня выступала Вера Полозкова, о чем гласила желтая реклама на входной двери.

– А-га, – Саша распахнула глаза, чтобы выпустить искры восторга, и пульнула ими в Золотова, который самодовольно скалился. – Неужели ты ради меня заморочился?

Он закатил глаза наигранно.

– Обижаешь. Я просто давний фанат Полозковой, а более приятной компании не нашел. Пришлось тебя звать.

Девушка склонила голову набок, прикусив губу, и посмотрела на него снизу со скепсисом.

– Что? – парень развел руками. – Я не животное, ладно? У меня тоже есть тяга к прекрасному.

Саша захихикала и покачала головой.

– К тебе, например, – добавил он тихо, кашлянув, и спрятал руки за спину, а лицо отвел в сторону и наверх, будто любовался архитектурой непримечательного здания.

Сине-зеленые глаза раскрылись шире и уставились на Золотова с еще большим недоверием. Таким смущенным он выглядел мило. Располагал к нежности. В ней сразу проснулась жажда объятий. Но она как молитву твердила про себя: «Держи себя в руках». С помощью всей собранной в кулак силы воли удалось угомонить сердце. Зато от вопроса Саша не удержалась.

– Это свидание, что ли?

– Да нет, – выпалил парень, остановив на ней настороженный взгляд. – Секс в обязательную программу не входит, если что.

Она разочарованно поджала губы. Секса ей как раз хотелось больше всего. Такое дикое желание проснулось, что концерт любимой поэтессы можно было бы и пропустить. На красивом лице снова проявилась сексуальная ямочка, возбуждающая до самого нутра, – капкан внимания, из которого не хотелось выбираться. Еще один напор силы воли, и взгляд получилось отвести.

– Ладно. Тогда пошли. Друг, – процедила Саша и вздернула носиком.

Внутри было душно, но уютно. Интерьер располагал к духовному развитию. Все стены были обвешаны абстрактным искусством, будь то картины, панно или дизайнерские украшательства из несвязных предметов. Наполированный потолок отражал в себе все пространство, как рыбий глаз. Барная стойка поблескивала обилием стекла. А сцена спряталась за матовыми кулисами, плотными и темными. Зал представлял собой не стандартные ряды сидений, а отдельные кресла из плетенки, на которых можно было расположиться с удобством. Они заняли свои во втором ряду.