Мой отец предупреждал меня о здешних парнях и о мире, в котором они живут. Но я не послушала его, в результате чего пострадала. Но с другой стороны, я нашла частички себя, открыв для себя то, что люблю. Я снова нашла любовь в искусстве. И теперь я ценю то, что жизнь происходит естественно, без планов и списков. Этот сезон помог мне повзрослеть, хотела я этого или нет, и, подобно боли при росте, это больно.

Я готова вернуться домой и показать миру, на что я способна. На этот раз по-настоящему. Больше не нужно прятаться за дипломом, который я ненавижу, или за списком «К Черту!», чтобы доказать себе, как я могу веселиться и отпускать.

— Софи! Подожди! — голос Лиама эхом отражается от стен.

Мои ноги сами собой поворачиваются, и я вижу Лиама, бегущего ко мне в своем гоночном костюме, похожего на белого рыцаря.

Он останавливается передо мной, ничуть не запыхавшись.

— Мне нужно с тобой поговорить.

— О чем? — я сморщилась от грубости в голосе.

— Я понятия не имел, что ты знаешь о сделке с Маккоем. Черт. Я пытался изменить ее, заставив их согласиться на мои условия. — Он проводит рукой по своим влажным волосам, вероятно, мокрым от смеси алкоголя и пота.

— Все в порядке. Я поняла.

— Почему ты ведешь себя непринужденно? Мне так жаль. Ты, наверное, чувствуешь себя преданной, но я клянусь, я работал с ними, чтобы получить что-то лучшее. Они мне ничего не сказали. И, черт возьми, тот факт, что Рик говорил с тобой за моей спиной, заставляет меня хотеть порвать ему задницу, чтобы соответствовать его характеру. — Обеспокоенные глаза Лиама пробегают по моему лицу.

— Я понимаю, почему ты этого не сделал. Это действительно нормально. Ты должен делать то, что тебе нужно для гонок, потому что это твоя конечная цель.

Он берет мои руки в свои, ток энергии проходит по моей руке.

— Это неправда. Больше нет. Я хочу тебя.

Я качаю головой в слабой попытке прогнать его слова из моих ушей.

— Я не могу винить тебя за то, что ты пытаешься решить, быть со мной или остаться с Маккой. Это так хреново, но я понимаю этот мир. Я понимаю тебя. Но ты сделал мне больно, не признавшись, что любишь меня, несмотря на то, что все говорят мне, что любишь. И я устала от людей, которые говорят мне. Это не их работа, а твоя.

— Я люблю тебя. Клянусь. Я проделал дерьмовую работу, чтобы осознать это, и еще более дерьмовую работу, чтобы признаться тебе в этом. Я люблю тебя больше, чем сами гонки. Я был несчастен с тех пор, как ты начала избегать меня, когда даже неделя без тебя — это гребаная пытка. Моя грудь болит, мой цикл сна нарушен, и моя голова болит каждый гребаный день. Я не могу смириться с тем, что чувствую, когда тебя нет рядом. И я больше не хочу.