Спустя полминуты телефон известил ее об ответном послании: «Я на объекте в О-хе. Здесь завал. Заеду за ними сразу с работы», — прочитав которое Вика даже несколько успокоилась. Было понятно — муж не приедет до завтра, но в то же время это означало, что она повидается с сестрой и подругой, к визиту которых настроилась и которых ждала; а самое главное, супруг объяснял, что находится в О-хе, что у него «завал», и такой акцент на вынужденном характере своего отсутствия вторую субботу подряд ясно свидетельствовал ей — он переживает по поводу разразившегося конфликта и пытается оправдаться.

Убрав телефон в карман, Вика свернула на одну из примыкавших к аллее узких второстепенных дорожек. Это была тихая тропинка, делавшая большой оборот вокруг всего сквера, знакомая только немногим постоянно гулявшим здесь местным жителям и оттого совсем безлюдная. Пройдя по ней немного вглубь и оказавшись в стороне от основной аллеи, Вика закурила сигарету. Табак уже не принес эйфории, как первая утренняя доза, а даже наоборот — вызвал тошноту и тяжелые давящие ощущения в голове; но вместе с тем в душе у нее прояснилось, и она вскоре отвлеклась на мысли о завтрашнем приезде сына и свекрови, о начале занятий в школе, о так и не доваренном супе. Вика гуляла с полчаса, в течение которых успела выкурить еще четыре сигареты, как бы хороня в этих автоматических действиях свое сознание, а когда вновь оказалась на аллее, отправилась домой; но, только выйдя из сквера, увидела впереди метрах в двадцати от себя Рината: на ходу потягивая пиво из зажатой в руке бутылки, супруг неспешно шагал ей навстречу, с умиротворенной улыбкой на лице внимая речам, которые адресовала ему идущая с ним под ручку молоденькая девушка.

При виде мужа Вика, словно громом пораженная, застыла на месте. Разум ее померк, так что первые несколько мгновений она пребывала в полной прострации, тупо смотря на Рината округлившимися неморгающими глазами; а как только кошмарная мысль, что она видит сейчас супруга, гуляющего под руку с любовницей, пробилась наконец в сознание, черная безысходность окутала ее душу. В глазах у Вики все поплыло, заходило ходуном; руки, спину и грудь обдало холодом; стало мучительно, невыносимо тяжело, и тут же почувствовала она, что земля ускользает у нее из-под ног. Просев всем телом, она подалась вперед и, вцепившись в ручку коляски, из последних сил оперлась на нее, еле удержавшись на ногах.

— Папа! Папа! — вдруг раздался радостный возглас сидевшей в коляске Даши. Увидев отца, она вся засветилась в восторге, принявшись энергично махать ему ручкой.