Да покоится в мире

Она почувствовала, как на глаза у нее навернулись слезы, и прошептала:

– Ох, Патрик, все считают тебя погибшим, но я не верю в это, хотя никакой логики здесь нет. Но как бы там ни было, я знаю, что ты никогда сюда не вернешься. Джейми опять взялся за свое, и я должна бежать, иначе опозорю весь наш род. Я ухожу к Ботвеллу и знаю, что ты бы меня понял. – Кэт поднялась, подошла к гробнице своей прабабки и тихо сказала: – Ну что, великая хитрованка, даже после смерти ты все равно сделала по-своему. Я вышла замуж за твоего драгоценного Патрика, дала ему наследника, а Гленкирку – новое поколение. Но теперь уж, мэм, все будет по-моему!

Вдруг по спине у нее побежали мурашки, потому что ей вроде показалось, что кто-то тихо смеется. Послышалось? Она подошла к ведущей из крипты лестнице, обернулась, бросила последний взгляд на гробницы и улыбнулась:

– Прощайте, мои славные предки!

В новогодний сочельник погода выдалась ясной и холодной, на небе сияли яркие звезды и светила почти полная луна. Этой ночью был устроен роскошный пир, и музыканты со своими инструментами столько раз обошли пиршественный стол, что Катриона испугалась, как бы у нее не лопнула голова от звуков их волынок. За несколько минут до полуночи все выбрались на крепостную стену с зубцами и, стоя там, на холоде, смотрели на огромные костры, пылавшие на вершинах окружавших замок холмов. Шотландия приветствовала наступающий новый, 1598 год.

Какой-то гленкиркский волынщик негромко наигрывал «Плач по Лесли», и звуки далеко разносились в глубокой тишине зимы, а из-за холмов ей эхом отвечали волынки Сайтена.

Катриона не могла остановить тихие слезы, которые катились по ее щекам. К счастью, их никто не заметил, кроме Джейми. Он успокаивающе обнял мать за плечи, а позднее, когда они возвращались в главный зал дворца, она послала ему быструю улыбку и сказала:

– Надеюсь, ты будешь внимателен к своей жене так же, как к матери.

Его глаза блеснули в полумраке.

– Ах, мадам, конечно. Я уже и сейчас внимателен к ней.

Она ласково рассмеялась.

– Ну и плут же ты, Джейми! Отец гордился бы тобой, как горжусь я. Уверена, он был бы счастлив узнать, что Гленкирк в надежных руках.

Он благодарно ей улыбнулся, отвел в сторону и сказал:

– Я приготовил тебе новогодний подарок. Позволь мне вручить его прямо сейчас.

Поддерживая под локоть, он повел мать по коридору в свои апартаменты, усадил в кресло и ушел в спальню, откуда через минуту вернулся с плоским футляром, обтянутым красной кожей.

Несколько мгновений она смотрела на футляр, не открывая. В том, что в нем находилась очень ценная вещь, она не сомневалась. Это был первый взрослый подарок сына – раньше ей такие дарил его отец. Отогнав эту печальную мысль, она открыла футляр, и у нее перехватило дыхание. На черной бархатной подкладке лежала изумительной красоты подвеска. Украшение имело вид полумесяца, дополненного до круга тонким ободком искусной работы, оно сверкало мелкими бриллиантами и позвякивало крошечными золотыми колокольчиками.