Так она стояла до тех пор, пока они не исчезли из виду, и лишь потом вернулась к себе в башню, чтобы вдоволь наплакаться в одиночестве.

На следующий день она провожала своих младших сыновей – четырнадцатилетнего Колина и Роберта двенадцати с половиной лет. Колин возвращался в Абердинский университет, а Роберт – к своим обязанностям пажа при доме графа Роутса. Накануне вечером Кэт собрала четверых детей, сообщила, что покидает Гленкирк, объяснив почему. Ее очень беспокоило, как дети воспримут ее неожиданное исчезновение, поэтому она и пошла на этот обдуманный риск. Что поступила правильно, Кэт поняла, когда ее девятилетняя дочь Мораг негромко сказала:

– Я рада, что ты уезжаешь, мама. Мне король совсем не нравится.

Десятилетняя Аманда кивнула, соглашаясь с сестрой.

– Да. И не волнуйся за нас: все будет хорошо, ведь ты позаботилась о нашем будущем. Я с радостью стану графиней Сайтен.

Катриона не смогла удержаться от смеха.

– Какая ты у меня рассудительная, кошечка.

– Когда? – спросил Роберт.

– Скоро.

Колин начал хихикать, и Кэт раздраженно спросила:

– Что здесь смешного?

– Жаль, что я еще не у Роутсов. С каким наслаждением посмотрел бы на лицо кузена Джеймса – этого распутного ханжи!

– Слава богу, а то наверняка выдал бы меня! – сказала Кэт и тут же рассмеялась. – Конелл сказал почти то же самое.

На следующее утро мальчики уехали, и Катриона погрузилась в мрачное настроение. Она много времени проводила в детской, где играла с малышами, а однажды вечером внезапно появилась в спальне свекрови. Мег тут же все поняла, поднялась и обняла невестку.

– Так скоро?

Катриона кивнула.

– Сейчас новолуние, и лучшего времени не придумаешь, чтобы исчезнуть незаметно. Если останусь еще, потом просто не смогу. Даже сейчас я не в силах удержаться от слез!

– Тогда поезжай, и да пребудет с тобой Господь, девочка!

– Ох, Мег! Вы всегда были мне ближе, чем собственные родители. Я буду так скучать! Постарайтесь объяснить это моим родителям.

– Хорошо, дорогая. Не будь чересчур строга к своей матери. Она всегда жила в своем маленьком чувственном мирке, где единственным, кроме нее, обитателем был твой отец. Я смогу ей все объяснить. И кто знает – когда ты благополучно устроишься, мы даже, может быть, соберемся к тебе в гости.