Его собственное наслаждение было так велико, что он и не хотел останавливаться, но кипучее семя уже бурно изливалось в нее и она кричала от радости.

Потом она опять плакала в его объятиях, уткнувшись лицом в густую поросль, покрывавшую широкую грудь. Визирь крепко прижимал ее к себе, поглаживая по голове, словно ребенка, успокаивая. На какой-то краткий миг он проникся ее горем, поскольку знал, что, если когда-нибудь потеряет ее, его собственная жизнь утратит для него всякий смысл. Он, Чикала-заде, великий визирь султана Мухаммеда III, попал в шелковые сети прекрасной непокорной наложницы. Какая ирония!

Постепенно она успокоилась, и он смог уснуть, крепко прижимая ее к себе, свернувшуюся калачиком. Проснувшись в темноте ночи, он почувствовал, что она не спит, и негромко заговорил:

– Хаммид сказал мне, что ты чувствуешь себя заключенной в четырех стенах. Хочешь отправиться со мной на прогулку следующей ночью? Я владею небольшим островком на Босфоре, и там есть беседка с прозрачной крышей. Завтра полнолуние, и мы займемся любовью под звездами.

Он почувствовал, как трепещет ее тело, и, повернув лицом к себе, притянул ближе. Губы его были нежны, как нежным было и тело, когда он взял ее, обрадовавшись негромкому стону. На этот раз она не плакала, а даже на несколько минут доверчиво прильнула к нему, вернувшись с небес на землю.

Так удачно сложилось, что на следующий день у Чикала-заде не было никаких срочных государственных дел, поскольку он все равно не мог думать ни о чем другом, кроме Инчили. Часть утреннего времени он посвятил беседе с управляющим о приготовлениях для вечера, а чуть позднее отправился встретиться с женой.

Латифа-султан приходилась правнучкой Селиму I и внучкой сводной сестре Сулеймана Великолепного. Свой прекрасный цвет кожи эта красивая женщина унаследовала от прабабки Фирузи-кадин, а мягкий характер – от бабушки Гюзель-султан. Длинные светлые волосы Латифы имели серебристый оттенок, а глаза – необыкновенный бирюзовый, с голубизной цвет. Еще в детстве она была помолвлена с Чикала-заде, а выйдя замуж, родила ему троих детей. Те уже выросли и жили своей жизнью, как и сама Латифа-султан. Брак и дружеские отношения с мужем обеспечивали ей необходимый комфорт. Один раз в неделю, в пятницу, он проводил с ней ночь, но обычно просто спал, поскольку к плотским радостям она была равнодушна. Поскольку для услаждения этой части его природы имелся целый гарем, а также потому, что она была преданной женой и матерью его детей, он уважал ее сдержанность. Они были давними и добрыми друзьями – визирь и его жена.