Катриона с таким наслаждением вдыхала свежий морской воздух, что визирь расхохотался.

– Только не говори, возлюбленная, что воздух за пределами моего сада пахнет лучше.

– Это запах свободы, мой повелитель.

Во взоре визиря отразилось беспокойство, но потом он негромко произнес:

– Не спеши так, моя прекрасная плененная голубка. Сегодня я изменил твой скромный статус. Моя жена, Латифа-султан, принцесса Оттоманской империи, дала мне свое разрешение взять себе еще жену, и ею станешь ты. – Глаза Катрионы расширились от удивления, и он, довольный, продолжил: – Я знаю, ты удивлена, как такое могло произойти. Согласно мусульманскому праву, нет необходимости ни в твоем согласии, ни в твоем присутствии. Ты больше не рабыня, моя драгоценная. Неужели ты не рада?

Явно довольный, он смотрел на нее в ожидании ответа.

Кровь бросилась Катрионе в лицо, удары сердца отдавались в ушах, но, приложив массу усилий, она сумела справиться со своими чувствами. Тихим голосом, настолько тихим, что визирю пришлось наклониться к ней, чтобы слышать, она смиренно произнесла:

– Для меня это огромная честь, мой господин.

Больше она не смогла произнести ни слова из страха выказать свои подлинные чувства, но и этого оказалось вполне достаточно. Он притянул ее в свои объятия и завладел губами, послушно открывшимися ему навстречу. Покрыв поцелуями обращенное к нему лицо, он двинулся вниз по стройной колонне ее шеи, направляясь к грудям. Охваченный страстным желанием, он так торопился добраться до ее тела, что порвал ее розовую кружевную блузку. Жадно прильнув губами сначала к одному соску, потом к другому, он умиротворенно вздохнул, довольный, что наконец-то полностью завоевал ее.

– Сегодня мы начинаем с чистого листа, моя драгоценная Инчили, – произнес он своим глубоким, но срывающимся от избытка чувств голосом. – Прошлое умерло, моя прекрасная жена. Теперь нас должно заботить только настоящее и будущее. Взгляни! На небе уже видна луна, а над ней – Венера, планета богини любви! Вскоре мы прибудем на остров Тысячи Цветов, и там, в беседке Звездного Света, проведем ночь блаженства.

Он с обожанием смотрел на нее, и крошечные золотые искры плясали в глубине его серо-голубых глаз.

Катриона не произнесла ни слова в ответ. Опять притянув его голову к своей груди, так чтобы он не мог видеть выражение ее лица, она с трудом подавила страстное желание завыть во весь голос. И как ее прабабке удалось прожить столько лет в этом диком мире? Итак, ее сделали женой, не спросив согласия и даже не потрудившись поставить в известность. Теперь понятно, почему Хаммид так настаивал на том, чтобы она как можно быстрее приняла ислам.