Однажды Джованне удалось проскользнуть в парк при вилле: очень уж хотелось увидеть соперницу, – и потом ее раздирали противоречивые мысли.

Если прекрасная леди снова обретет здоровье, Джованна наверняка потеряет любовника. Но она по-своему любила Ботвелла и хотела, чтобы он тоже обрел счастье. Будучи доброй и сострадательной, она стала возжигать в деревенской церкви свечи за Катриону.

Как-то во время очередной прогулки Ботвелл жестом отослал постоянных компаньонок своей жены, взял ее под руку и сам повел по залитому предзакатным солнцем парку.

– Сюзан похвасталась, что ты стала понемногу есть, – попытался он с ней заговорить. – Это заметно: от еды и свежего воздуха у тебя снова порозовели щеки.

Она ничего не ответила, но по ее губам скользнула еле заметная тень улыбки. В молчании они продолжали прогулку, а потом, вдруг Ботвелл схватил ее за плечи и, глядя с мольбой в глаза, воскликнул:

– Кэт! Ради бога, дорогая! Скажи хоть что-нибудь! У меня нет больше сил!

Он вдруг увидел, как из ее глаз постепенно уходит пустота.

– Я люблю тебя, голубка! Теперь еще больше, чем раньше. Не отстраняйся от меня, Кэт! Не уходи опять!

– Как ты можешь любить меня, Френсис?

Голос ее был тих, так тих, что он не мог бы сказать с полной уверенностью, что действительно слышал, но движения губ видел.

– Почему же я не могу любить тебя, милая?

– Боже, Ботвелл, неужели у тебя совсем нет гордости? – с презрением медленно проговорила Кэт. – Я в грязи с ног до головы, так что до конца дней не отмыться.

– Ты одна считаешь себя нечистой. Да, твое тело жестоко использовали, я не могу этого отрицать, но никто никогда в действительности не обладал тобой, дорогая. Никогда! Твоя душа всегда оставалась только твоей!

– Тебе придется довольствоваться своей пухленькой кабатчицей, Френсис, – добавила она. – Если мужчина когда-нибудь прикоснется ко мне, я умру.

Он отнесся спокойно к сказанному, совершенно не удивившись, что ей известно про Джованну.

– Отлично, любовь моя, я не буду пытаться затащить тебя в постель, но я уверен, наступит ночь, когда ты изменишь свое мнение. Я готов ждать, сколько понадобится, только, прошу, не замолкай! Если на то божья воля, я до конца своих дней готов только слышать твой голос, и все равно буду счастлив.

На какое-то мгновение по ее губам скользнула так хорошо знакомая ему прежняя улыбка, глаза заблестели.

– Лицемер!

С этой послеобеденной прогулки состояние ее стало улучшаться. Ботвелл, не поставив ее в известность, написал ее сыну, графу Гленкирку, чтобы отправил к ним детей, и тот пообещал привезти их ближе к Рождеству. А тем временем Френсис решил применить новую тактику: принялся ухаживать за Катрионой, надеясь вновь обрести ее любовь и доверие. Теперь каждое утро они вместе завтракали в ее спальне, после чего слушали мессу в часовне. Затем он оставлял ее, не всегда появлялся к обеду, но ужинал всегда вместе с ней.