- Наверно, я могла бы соврать тебе. Взять билеты для нас с Петькой, показать их тебе, сделать вид. Но я говорю правду. Из уважения к нашему прошлому, которого для тебя нет. Мы не летим. Мы бросаем тебя.

Он предостерегающе поднял палец и прильнул к дверному глазку. Было слышно, как подошёл лифт. Саша на цыпочках отошёл от двери и поманил Нину за собой. Они вошли в комнату, где Нина увидела несмятую постель и пистолет на столе.

Саша спрятал оружие за пояс и подошёл к окну, глядя между штор.

- Значит, не летите? Значит, бросаешь меня?

- Ты просил помочь, я помогла. Теперь ты можешь исчезнуть из страны. И из нашей жизни.

- А Петька знает, что я исчезаю из вашей жизни?

- Ты считаешь, ему надо об этом знать?

- Не каждый год мальчик теряет отца.

Нина горько усмехнулась:

- У Пети получается - каждый. Сначала я врала ему, что ты жив, что уехал в Грецию, и у тебя всё хорошо. Он знал, что ты умер, знал, что я вру, но делал вид, что верит мне. А теперь ты появился, живой, здоровый! Он снова обрёл тебя! И ты ему скажешь, что мы расстаёмся? Он же будет разрываться надвое. Пожалей его хотя бы сейчас.

- А мы с ним и не расстаёмся.

Нина порывисто шагнула к нему, чтобы видеть его лицо.

- Что это значит? Что это значит? Мы расстаёмся! Тебя нет в нашей жизни!

Саша покачал головой.

- Мы с тобой расстаёмся. А мы с Петькой - нет.

Нина обессилено опустилась на стул.

- Ты не смеешь трогать ребёнка.

- Смею. Он мой сын. Я и его люблю. Ты могла забыть меня, предать, завести себе другого. Ты в моей жизни - всего лишь женщина. А он - мой сын. И он будет со мной. А ты - если захочешь - присоединяйся. Этот самолёт пока не улетел.

Она хотела развернуться и уйти, чтобы не продолжать этот бессмысленный спор. Но тут у неё зазвонил телефон. Узнав голос Михаила, Нина снова опустилась на стул. Ноги не держали её. Она боялась, что вот-вот сорвётся и закричит. Но всё обошлось, она говорила спокойно.

Саша снова вышел в прихожую и долго стоял там, прислушиваясь.