Женщина смущённо кивнула и спешно ретировалась.

Мирон расправил плечи, провёл пальцами по волосам и, поправив ремень на брюках, легонько постучал в туалетную комнату.

– Что тебе надо?– послышалось изнутри.

– Открой мне…– прислонившись лбом к двери, улыбнулся он.

И она открыла. Мирон поднял голову, и дыхание заблудилось в груди: перед ним стояла хрупкая трогательная красивая женщина – его Настя-Вера и, не моргая, смотрела ему в лицо, а в глазах застыли слезы.

– Родная моя…– потянулся к ней он и обнял.

– Я, наверное, сошла с ума,– сжав его поло на боках, проговорила Настя, и Мирон ощутил горячую влагу на груди, куда она уткнулась лицом.

– Ну почему же – с ума?– поцеловал в макушку он и нежно прижал ещё плотнее.

– Что я только что сделала?! Я что, согласилась стать твоей женой?

– Я не знаю… Я так и не расслышал чёткого ответа,– с замиранием сердца ответил он, надеясь, что все его сомнения и тревоги позади: она обязательно согласится, только нужно немного терпения и нежности.– Но ты согласна, что это достойный подарок на день рождения?!

– Бесценный!– усмехнулась Настя, протягивая руки и гладя его по спине.

– Может, стоило на первое свидание сразу пригласить тебя в свою подсобку, и не было бы той войны? Потому что за десять минут там ты открылась мне больше, чем за всё время наших встреч.

Настя отстранилась, опустила глаза и с какой-то виной смяла губы.

– Ты ещё не всё знаешь…

– Буду рад узнать…

– Если передумаешь, то просто промолчи и отпусти меня. Я тихо уйду… без обид…

Мирон лишь крепче сжал пальцы на её талии.

– Давай уже выкладывай, и покончим с интригами…

Настя несмело подняла глаза и, глубоко вдохнув, будто набираясь храбрости, проговорила:

– А ты готов стать… отцом?