- Отдай! Что ты делаешь? Артём! Я-я-я, я убила… - сердце разрывалось, видя её состояние, сколько всего хотелось спросить, но уже поздно.

- Артём… - в подвал вбежал Кирилл с опергруппой. Он ошарашено расматривал Злату, потом, остановил свой взгляд на окровавленом ноже в руках друга.

- Вот такая цена у твоих тридцати минут, брат.

Напарник схватил Артёма под руки и повалив на пол, выбив орудие убийства. Второй - склонился над Максом.

- Он ещё жив. Скорую, немедленно. – закричал он.

Лежа на полу, Артём посмотрел на нож  - на его холодный, властный, стальной блеск. Он был равнодушный к солёному привкусу крови, но сейчас, от его вида у Артёма появилась противная пустота в животе и тошнотная волна, обволакивающая мозг. Лучше сосредоточится на девушке.

Злата терялась во всей этой суматохе, у неё что-то спрашивали, кто-то накинул куртку, прикрывая её тело, а она неотрывно смотрела на Артёма, и читала в его глазах предупреждение «не вздумай». Не обращая внимание на полицейских, заливаясь слёзами, она хотела подойти к Артёму, но ей не дали.

Пользуясь минутной заминкой с Максимом, которого укладывали на носилки, Кирилл приблизился к Артёму.

- Кир, ты знаешь, что нужно делать! Злату это не должно коснутся. Чтобы она не говорила, какие показания бы не давала – я ударил ножом. По максимуму ограничь  от этого кошмара. Ты понял?!

- Артём, мне так жаль…- больше ничего Кирилл сказать не успел.

Их развели по разным машинам – её к скорой, его – к патрульной.

Злата, словно лунатик, ничего не видела перед собой кроме бездонных тёмно-серых глаз, в которых застыла мольба о молчании.

Вокруг незнакомые люди, равнодушное участие. Для них она так, повседневная рутина.

Её отправляют сначала в больницу, на осмотр и позже - на взятие показаний. Потом, с ней  работает психолог, даже больше, чем следователи. Все воспринимают её как жертву, а не как убийцу.

Кирилл по возможности максимально был рядом, не давая возможности рассказать правду и признать свою вину. Он отлично справлялся с поручением Артёма.

От сотрудников правоохранительных органов Злата узнала, что состояние Максима не критическое, но тяжелое. Слава Богу, он жив. Но многое зависит от того, насколько быстро он вернется к нормальной жизнедеятельности для вынесения приговора. После его будут судить по нескольким статьям.

Артём некоторое время находился в допросной в одиночестве. У него появилось возможность подготовиться и правильно построить свою версию происходящего. Он пока не знал, удалось ли врачам спасти Зотова, да и ему было всё равно. Чувство глубокой вины перед Златой съедало изнутри и заставляло до боли сжимать кулаки. Его начинало колотить, когда он представлял, через что ей пришлось пройти и всё через его неспособность защитить. Он понесет любое наказание, потому что заслужил.