— За эти годы ты порядком окреп, мой мальчик! Чтобы ворочать солому и чистить хлев, нужна сила. И эта бородка тебе к лицу!
Базиль спрашивал себя, как бы отреагировала Клер, если бы волей судьбы оказалась сейчас тут, с ними.
С тонкими усиками и темной кудрявой бородкой, в добротной чистой одежде, скроенной по его мерке, Жан был образчиком зажиточного крестьянина, гордого своим трудом и своим хозяйством. Годовалая дочка, красивая, как куколка, в своем розовом, отделанном кружевами платье и нарядном чепчике на шелковистых волосах только подкрепляла это впечатление.
— Кто бы мог подумать, что так все сложится! — пробормотал Базиль, когда они въезжали во двор фермы. — Пришлось помучиться, но я страшно рад, что теперь у тебя есть и семья, и достаток.
Жан бросил на него предостерегающий взгляд. Он терпеть не мог даже намеков на прошлое.
* * *
Клер рвала сорную траву на четырехугольной грядке с редисом. Она нарочно отвела уголок под это незатейливое растение, чтобы Матье с Николя могли поиграть в огородников. Мальчикам она выдала по маленькой железной лейке, а еще — подходящие им по росту грабельки и совки. Сейчас оба, присев на корточки, разглядывали зеленую ботву и красно-белые корнеплоды, наполовину торчащие из земли.
— Можно мне съесть? — спросил Матье.
— Нет, милый! Нарвем редиски вечером, и нужно будет ее сперва помять.
Николя и не подумал спрашивать разрешения: быстро вырвал редиску и сунул в рот. В три года он сравнялся ростом с Матье, который был на год и один месяц его старше, и характер имел задиристый.
— Вот шалопай! — вскричала Клер. — Выплюнь немедленно!
Она смеялась, придерживая рукой соломенную шляпку. Ее щеки и руки позолотило солнце. Одета она была в широкую юбку из дешевого цветастого ситца и желтую блузку. Формы молодой женщины несколько округлились, черные глаза блестели озорством. Траур по Фредерику она носила не дольше положенного — всего год. Жизнь на мельнице вернула ей привлекательность, дала новые надежды. Трудности, которых Клер так страшилась, быстро сгладились. Этьенетта была довольна комнатами, которые были теперь в ее полном распоряжении. Колен ходил гоголем. Еще бы! Молодая жена одаривала его лаской, а вновь обретенная дочь образцово вела хозяйство и содержала дом.
Клер занимала две большие спальни второго этажа, потому что Бертий добилась-таки своего: с января они с мужем жили в городе. Ее книжный магазин с выкрашенным зеленой краской фасадом и золоченым фронтоном привлекал многочисленную клиентуру. Гийом, в свою очередь, совершенствовался в переплетном деле под присмотром местного мастера. В помощь Бертий он нанял парня. Правда, прошел слух, что он ревнует жену, и в квартирке над магазином, отлично меблированной и снабженной всеми удобствами, не утихают ссоры.