В тот момент, когда наши взгляды встретились в лунном свете, он спросил:

— Какая, не такая?

— Я не отпускаю себя, — прошептала я, борясь с жаром, стремившимся ударить мне в щеки.

— Не отпускаешь, — пробормотал он.

— Не… даю волю… э-э, сексуальному котенку. Я не… просто… — Я сделала прерывистый вдох. — Ты единственный, с кем я чувствовала… это заставило меня… — Я с трудом вздохнула. — Ты делаешь меня такой.

— С самого начала? — спросил он.

— Что?

— Детка, ты была горячей и дикой с нашей первой ночи.

— Да, — тихо призналась я. — С самого начала.

В его позе чувствовалась напряженность, даже в руке на моей челюсти, и я испытала нечто особенное из-за того, как он сверлил меня взглядом.

— Значит, сексуальный котенок — только мой, — заявил он.

— Джонни, на самом деле, я не сексуальный котенок, — честно сказала я.

— Иззи, ты наблюдала за нами. Ты, черт возьми, такая.

— Не… ну… не прямо сейчас.

— Спасибо, бл*ть.

Я уставилась на него.

— То есть?

— Всегда удивляюсь, что мне нужно объяснять тебе все, что касается тебя, но ради тебя, Из, я сделаю это. Поскольку у тебя нет члена, ты не можешь иметь ни малейшего представления о мужчине, который претендует на это тело, — его другая рука легла мне на талию, — этот мужчина, то есть я, получает удовольствие от милой, хорошенькой Иззи, которую ты показываешь миру, зная, что когда я уложу тебя в постель, ты загоришься вот так для меня. Будешь смотреть, как я тебя трахаю. Подпустишь к своей попке. Будешь наблюдать, как я дрочу для тебя. И все остальное, что ты даешь мне, как только я тебя раздену, и ты отпустишь себя.

Его лицо приблизилось, а я продолжала смотреть ему в глаза.

— Это большая честь, — прошептал он.