Если верить Лукасу, то из-за невозможности выйти на мой след, Волчица просто рвала и метала.
— Чёрт, братишка, если вернёшься домой, будь готов к домашнему аресту. А у нас, кстати, есть темницы? Уверен, что именно туда она тебя и запихнёт. Волчица убеждена, что ты последовал примеру Изабель.
Эльза спала в другой комнате. Как только она уснула, позвонил Паркер, после чего у меня пропало всякое желание спать.
Ким хотела поговорить со мной.
Так как сам по себе разговор был коротким, я изложил ей суть дела как можно проще. Её всхлипывания перемежались репликами негодования.
— Ненавижу долбаную семью Мэтта, — сказала она мне, и я вздрогнул от такой резкости. Она была хорошей девушкой, даже милой (как бы я ни подкалывал Эльзу по поводу убогости этого слова), и было несправедливо то, что её жизнь, и так полная потрясений, была снова перевёрнута с ног на голову из-за нечаянной влюблённости в человека голубых кровей.
— Ты хочешь приехать в Париж? — спросил я её.
Она колебалась, явно озабоченная тем, что подумает об этом Мэтт. Но затем на первый план вышла та железная решимость, которую я и раньше замечал в её характере.
— Приеду, как только смогу, Кристиан.
А сейчас я обсуждал по телефону с братом то, как один из членов королевской семьи достоин ненависти.
— Ты дал ей то письмо? — спросил я про записку, которую оставил на всякий случай.
— Что ты, нет! Я буду похож на самого неблагодарного сына на планете, если признаюсь, что придержал его, чтобы насладиться видом того, как её колбасит?
— Тогда принимай весь её гнев на себя, — заметил я. — Я ни при чём.
— Это пока ты в грёбаной Франции, а не в Эйболенде. Стоит тебе одной ногой ступить на нашу каменистую почву, как тебя поведут на расстрел, а потом на виселицу, чтобы расчленить на кусочки, чтобы потом Волчица смогла снова их сшить вместе в марионетку, которой сможет управлять. Хочешь Распутиным стать? Когда вообще думаешь возвращаться? Потому что я не знаю, насколько меня ещё хватит, чтобы не дать ей окончательно с цепи сорваться.
— В смысле намордник свой сгрызть? Кстати, Распутина не вешали и не расчленяли.
— Зануда хренов. Ну ты меня понял, Крис. Волчица жаждет твоей крови. На вопрос-то ответишь?
— Если повезёт, к ночи будет решён самый важный вопрос. Или, по меньшей мере, частично решён.
Усмехнувшись, он пожелал мне удачи, чему я был признателен. Удача была нужна мне как никогда.