Она издала такой звук, что руки Бена напряглись.

— Анна? Я был чересчур груб?

Груб? Она попыталась рассмеяться, и у нее получилось. Он не был слишком грубым, разве что, очень мощным? О, Боже.

— Нет, нет. Ты был потрясающим. Чудесным, — она потерлась щекой об его ладонь, чувствуя, как ее упорядоченная жизнь летит в тартарары.

Отбросить свои тревоги было все равно, что катить валун в гору, но она справилась. Она выяснит, что происходит… позже. Бен потрясающий. И она погрузила его в глубокий сабспейс во время порки флоггером. Она должна уделить ему все свое внимание и немного побаловать.

Ее собственные заботы подождут.

Анна уводила Бена из приватных комнат на втором этаже. Его спина горела от флоггера. Анус был сверхчувствителен, хотя анальная пробка исчезла. Бен покачал головой. Ему было неприятно признавать, что анальная фиговина возбудила каждый гребаный нерв в его теле.

Хорошая Госпожа совершенно точно знала, как это сделать.

Он кончил так сильно, что удивительно, как ему башку не снесло.

Анна остановилась на верхней площадке спиральной лестницы и обняла его за талию.

— Ты в порядке, мой тигр? — ее глаза внимательно оценивали, прикидывая его возможности. Таким же взглядом он оценивал свою команду, прежде чем вести их на вражескую территорию.

Хотя она была непривычно тихой, по улыбке было понятно, что ей понравилось доставлять ему удовольствие.

— Мне более чем хорошо, — он заправил выбившуюся прядку ей за ухо. Ее волосы были все еще влажными после душа, который ей потребовался после всего. Она кончила так же сильно, как и он — еще одна вещь, которую он в ней любил. Никакого притворства, никакого дерьма. Она любила секс и не боялась это демонстрировать.

Улыбаясь, он обнял ее за плечи, нуждаясь в ее близости. Бен никогда до этого не испытывал подобного чувства к женщине. Он был привязан к ней не только телом и эмоциями.

— Итак. Тебе понравился грубый секс или…? — она приподняла бровь.

Или он предпочитал, чтобы она была главной?

— Мне понравилось схватить тебя в охапку и опрокинуть — для разнообразия, — он усмехнулся. — Я — парень, а мы живем для того, чтобы забивать голы. Но… — Мысль о том, что она не правит в спальне, не отдает ему приказы своим хриплым голосом, не ставит каблук на шпильке ему на грудь или даже на яйца, заставляла его чувствовать себя неуютно. Как будто он потерял компас и GPS-навигатор, а на небе нет звезд, по которым можно было бы сориентироваться. — Я весь в Вашем распоряжении, Мэм, и хочу, чтобы так оно и оставалось.

— Мне тоже так приятней.

— И спасибо, Госпожа, за то, что Вы сегодня сделали, — он поцеловал ее в макушку и прошептал: — За все.