Любые потуги стянуть с головы мешок Мин Хо умело пресекает одной единственной фразой: «Если сейчас откроешь глаза, я закрою их тебе навсегда». Пафосно? Да. Клишировано? Очень даже. Но от этого не менее пугающе. Не знаю, как Пак-младший так долго прятал своё истинное «Я» за личиной образцового джентльмена. Однако теперь, когда его «руки не связаны», на нас не направлен с десяток глаз и нет причин придерживаться сложившегося образа, я вижу его настоящее лицо, и оно чертовски устрашающее.

Наручниками мне служат неприлично длинные пальцы генерального, жалящие больнее раскаленного железа. От его прикосновений кожа полыхает, пульсирует, усиливая зону поражения. Лучше бы это была веревка, да хоть колючая проволока, только не руки монстра, желающего причинить вред человеку, которым я дорожу больше всего на свете.

Пытаюсь высвободиться, произнося решительное:

– Я не буду двигаться!

Мин Хо усмехается. Разумеется, увидеть глазами этого не могу, но звуки такие громкие, что его губы, сдвигающиеся с тихим придыханием на одну сторону, – оглушают.

Хмурюсь, крепко зажмуриваюсь в отвращении, хорошо хоть на голове мешок и можно не скрывать эмоций. Череда суетливых мыслей взрываются внутри черепа множеством снарядов. Что он задумал? Неужели наш поступок с Со Джином настолько страшен, что требует немедленной расправы, причём с личным участием генерального директора крупнейшей фирмы в Корее?! Ерунда, Чушь Петровна! Не бывает такого! Если бы мы превратились в кость поперек горла компании, Мин Хо просто приказал бы своим головорезам разобраться с нами. Но нет, Пак здесь, участвует в процессе слишком вовлечено – это личное, определенно. Да только какие к чёрту дела могут связывать их с Со Джином? Неужто решил завершить процесс, который не довёл до конца отец? Возможно. Проклятье! Я не знаю… Впервые в жизни не хочу получить ответ ни на один из терзающих вопросов, потому что… Потому что, кажется, за каждым из них последует смерть.

Машина останавливается. Двигатель не замолкает, рычит завлекающе, демонстрируя, как быстро он сможет разогнаться и увезти меня прочь, стоит лишь прыгнуть за руль. Только вот я не Брюс Ли и даже не Чак Норрис, так что вряд ли смогу вырубить трех здоровых мужиков.

Тяжелые двери открываются почти беззвучно. Директор выбирается на улицу. Я же вжимаюсь в сидение, боясь, что ещё немного, и почва из-под ног исчезнет. Адреналин подскакивает, от чего руки невольно вздрагивают, позволяя любопытству на секунду завладеть пунктом управления, в слабой попытке убрать с глаз мешок. Благо не успеваю, ведь в следующий момент дверца рядом распахивается, впуская холодный уличный воздух внутрь салона.