Впрочем, иногда у Карины Дмитриевны все же просыпались старые привычки и она по инерции пыталась подсунуть дочери того или иного парня. Вдруг удастся сочетание приятного и полезного?

– Да я понимаю, Оля, – отозвалась женщина, поднося к губам бокал с шампанским. – Я о другом. Денис может познакомить тебя с хорошими молодыми людьми из своего круга. Нашего круга. Жаль, что тебе Петр Смерчинский не по душе.

– Какими людьми, мам? – насмешливо спросила Ольга. – Сашей и Микаэлем?

– Только не с первым, – решительно воспротивилась ее мать. – Саша еще в далеком подростковом возрасте перешел все границы разумного. И куда только Ангелина и Павел смотрят? – назвала она по имени родителей Черри и Ланде. – Кстати, вон и они. Так, я подойду к Ангелине, нужно поздороваться.

Ольга кивнула. Она сама уже увидела красивую и несколько импозантную Ангелину Борг – мать Ланде, которая была довольно известной и талантливой актрисой и примой городского драматического театра. На своего сына высокая, роскошная дама с россыпью медово-русых кудрей, выглядевшая лет на тридцать, не слишком была похожа. Микаэль, видимо, унаследовал внешность своего норвежского отца. Парень этот, кстати, на вечере не присутствовал. Зато около Ангелины стоял злой, как триста демонов, Черри-Саша. Он был одет с иголочки, словно какой-то франт. Правда, бабочки на нем не было. Ольга невольно улыбнулась – черный смокинг, белоснежная рубашка, начищенные ботинки и зеленые волосы смотрели, мягко говоря, необычно. Черри, кажется, тоже это понимал. Он мрачно смотрел на своего статного отца-режиссера, в чьих темных волосах проскальзывало серебро седины, и который своей легкой хромотой всегда напоминал девушке самого Байрона. Павел Аскольдович ходил, заложив руки, перед сыном и что-то нудно ему вещал. Именно он заставил сына явиться на благотворительный бал.

– Нотации читает, – почти злорадно сказала мама Ольги, тоже глядя на эту картину. – Ну-ну. Не помогут они его сыночку. Зеленые волосы, Боже мой. И в таком виде явится в приличное общество? Так, Оля, я к ним. Ты не теряйся, дорогая. Присмотри-ка себе тут молодого человека. Я вижу множество замечательных юношей. Или, – умело накрашенные глаза сощурились. – У тебя уже есть мальчик? Мы говорили о нем по телефону, – напомнила она.

– Мама, это просто мой друг, – не спешила рассказывать о Димке Ольга. Мальчик… Так звучит невинно. Но Дима действительно – мальчик. Добрый, глупый, порою наивный, как ребенок.

– Просто так просто, – не стала спорить Карина Дмитриевна. – Между прочим, вон тот юноша – сын генерального директора очень известной строительной компании. Не нравится? У него очень одухотворенное лицо, – заговорщицки прошептала она дочери. Оля лениво посмотрела на сына строительной компании, и он ее совершенно не впечатлил. Зато рядом стоял парень с хорошей подтянутой фигурой, длинными ногами и короткими светло-русыми волосами, и Ольга несколько секунд смотрела на незнакомца. Он, словно почувствовав ее взгляд, обернулся, и девушка едва не вскрикнула от неожиданности – это был не кто иной, как Ник Кларский!