– Еду, – коротко бросил Петр, понимая, что происходит что-то опасное. Онсбросил звонок и перезвонил кому-то, чтото кратко обговорив. Слова арт-директора подтвердились серьезными людьми, и лицо молодого человека окаменело, глаза стали собранными, даже злыми, а движения – более порывистыми. Затихшая Лидия боялась спросить, что случилось, и просто нервно смотрела то в окно, то на Петра. После того как он переговорил с кем-то, парень устало повернулся к девушке, сам снял очки и потер глаза.

– Мне было с тобой очень хорошо, – сказал он ей медленно. – Прости, но никуда мы не едем. Я дам тебе денег, и на такси ты вернешься домой.

– Что случилось? – испуганно спросила девушка.

– Мне… мне придется уехать, леди. На очень долгое время. Я бы не сказал этого так просто, но обстоятельства изменились. В общем, знай, что ты за короткое время стала дорогой мне женщиной. – Он смотрел на Лиду, запоминая ее лицо, как будто бы в последний раз, а она не верила его словам и сначала думала, что Петя ее разыгрывает. – Вчерашняя ночь была невероятной. Ты во всех смыслах прекрасная, и, думаю, забыть тебя будет очень тяжело. Я уеду, и не думай, что ты что-то должна мне. Найди себе хорошего парня, – он подчеркнул интонацией слово «хорошего», – только не ошибись в выборе, как со своим бывшим. Меня рядом, чтобы помочь, больше не будет. И никогда не смей пробовать что-то тяжелее шампанского, вина или пива. Да, осторожно переходи дорогу – только на «зеленый».

«Петь, ты чего?» – смотрела на него, как на привидение, Лида, не в силах вымолвить ни слова после такого странного инструктажа. – Ты что говоришь?»

Он первым вылез из фиолетовой «Мазды», похлопал ее по капоту, словно прощаясь и с ней, и открыл дверь Лиде, которая так не могла произнести ни слова от неожиданности.

– Выходи, милая, – сказал он ей, – пожалуйста, выходи. Вот, возьми деньги, и прости, что так вышло. Слышишь меня? Лида. Лида! Я не могу здесь находиться, мне нужно уезжать. Лида! – он рывком вытащил высокую девушку из салона автомобиля.

– За что ты так со мной? – тихо спросила она. Неужели тот, кому она поверила на все сто процентов, таким оригинальным образом избавляется от нее? Неужели она была права, и Петр просто хотел заполучить ее в собственное пользование всего лишь на одну ночь?

В глазах ее появились слезы. Все было так внезапно, быстро, что это ранило еще сильнее, чем при расставании с Женей.

– Только не плачь. Не плачь, пожалуйста! – ненавидел женские слезы Смерчинский, беря ее за руку и вкладывая в ее пальцы несколько самых крупных купюр. Обнимать ее или целовать парень не хотел – слишком больно будет отрываться от нее, а ему нужно спешить – если взяли Марта, то и за ним скоро придут. Пока есть возможность, нужно бежать. Бежать без оглядки и очень далеко. А ведь так все хорошо получалось… А самое главное, он встретил ее. Правда, как-то совсем не вовремя.