— Тебе придется познакомиться с моей женой и детьми — они тебя полюбят. Они слышали о тебе из моих рассказов о Лаванде, так что захотят с тобой познакомиться.
Этой фразой Дэвин проник в мое сердце.
— Ты рассказал им о Лав?
— Конечно. — Он кивнул. — Моя жена — та, кто вытащил меня из депрессии и помог мне снова начать жить. Я люблю ее всем сердцем, и мне очень повезло, что она у меня есть. Мои мальчики видели несколько фотографий Лаванды и знают о ней как о моем добром друге, который находится на небесах.
Я приложила руку к груди.
— Дэвин, я могу снова заплакать. Мое сердце трогает то, что ты сохраняешь память о ней, когда в этом нет необходимости.
Он грустно улыбнулся.
— Я вел себя глупо, когда был моложе, но я был так влюблен в нее, Лэйн. Она была моим миром, и когда она умерла, я тоже хотел умереть.
— Я тоже, — прошептала я.
Дэвин вдруг усмехнулся и вытер глаза.
— Она бы хохотала до упаду, если бы сейчас была здесь.
— Мы этого не знаем. — Я усмехнулась и еще раз вытерла лицо.
Дэвин поднял глаза и сказал:
— А вот и твой Кейл входит в ворота.
Я почувствовала, что краснею, но не поправила Дэвина. Я подняла глаза и увидела, что он прав. Кейл шел по левой тропинке, которая должна была привести его к участку, где были похоронены Кейдан, мои дядя и тетя.
— Очень грустно, что случилось с его ребенком. Не могу себе представить, через что он проходит.
Мне понравилось, что он сказал «проходит», вместо «прошел». Дэвин знал, что потеря кого-то — это не особое чувство, которое длится определенное количество времени, это то, с чем нужно жить всю оставшуюся жизнь. Я перевела взгляд с Кейла на Дэвина, когда он прочистил горло.
— Дай мне свой номер, — сказал он, ухмыляясь, — чтобы мы могли назначить свидание.