— Ладно, - отмахиваюсь от нее и протягиваю руку. - Помоги сесть, блять, стоишь как корова.

Она снова подползает под меня плечом и тащит до дивана, грузно на него роняет и отходит в сторону, снова подвязывая халат. Вид у нее потерянный. Хватается за телефон и я из последних сил швыряю в нее диванную подушку. Мартышка охает, прикрывает ладонью щеку, в которую я очень удачно заряд, хотя почти не целился.

— Олег, да что случилось-то?!

— Дай мне телефон, сука, - протягиваю к ней раскрытую, всю в засохшей крови ладонь. - Или, клянусь, ты об этом сильно пожалеешь.

Она послушно, стараясь держаться на расстоянии, протягивает мне телефон. Я тут же его выключаю, роняю на пол и изо всех сил топчу его пяткой, пока экран не покрывается трещинами, а по всему корпусу не расползаются характерные деформирующие вмятины. Не знаю, несколько критично он сломан, но если она захочет кому-то трезвонить, ей придется приложить усилия, чтобы заставить эту штуку работать.

— Ты с ума сошел, - бормочет себе под нос мартышка.

— Принеси мне бинт и перекись. Все, что есть у тебя в аптечке.

— Олег, господи. Ты себя в зеркало видел?! Какая перекись? Тебе нужно наложить швы!

— Тебя, блять, тупую пизду, забыл спросить. Быстро!

Она подпрыгивает на месте, убегает куда-то вглубь своей студии, а я, пользуясь случаем, хватаю валяющиеся на туалетном столике сигареты. Закуриваю и запиваю ее уже почти остывшим кофе. Дерьмовый сорт. Сколько я бабла в эту шалаву слил - а она так и не научилась отличать хороший кофе от вонючего горького шмурдяка.

Но по фигу, норм хотя бы просто промочить горло.

Нужно выдохнуть.

Нужно взять себя в руки, пересидеть пару дней и думать, что делать уже с учетом новых обстоятельств. Где взять бабло?

Виктория возвращается с пластиковой белой коробкой, открывает содержимое и трясущимися руками берет тюбик с каким-то кремом.

— Что это за хуйня? - отбиваю ее руку. - Перекись у тебя есть нормальная? Спирт?

— Перекись… - Она шарит взглядом по коробке. Находит пластиковый пузырек. - Хлоргексидин. Он… подходит для дезинфекции.

Зубами отрывает кусок бинта, щедро смачивает его бесцветной дрянью. Но после того, как пару раз неудачно прислоняет его к моему лицу, я вырываю бинт из ее неумелых рук и интуитивно провожу вдоль носа. Он реально свернут на бок. Щека рядом вывернута мясом наружу. Стоит задеть - и боль пронизывает всю рожу до зубов.

В сердцах колочу кулаком по подлокотнику дивана.

Блять, верните мне кто-то мою нормальную жизнь!

— Олег, давай я позвоню… кому скажешь! - споткнувшись об мой сердитый взгляд, добавляет она. - Тебе нужно наложить швы.