– Замечательная идея! – воскликнул папа. – Как насчет следующей недели или, например, через одну?

Я сделала еще один большой глоток колы, чтобы скрыть ужас, который наверняка отразился у меня на лице. Если они так скоро приедут к нам, мне нужно срочно убрать все свои вещи из ванной и гостевой комнаты.

– Звучит отлично, – ответил Эз.

В этот момент подали еду, и они, слава богу, пока оставили эту тему, а я просто сидела и ковырялась в китайском рагу. В желудке до сих пор все сжималось. Так я ни кусочка не проглочу.

Я понимала, что мне не удастся долго продолжать врать родителям. Это нечестно по отношению к ним. Медленно, но верно эта борьба разъедала меня изнутри. Скоро мне придется сообщить им ужасную правду. А когда я это сделаю… то все закончится. Мир, который я выстраивала с огромным трудом, рухнет, и от меня ничего не останется.

Блейк снова быстро сжал мое бедро, как будто чувствовал, что сейчас творилось у меня внутри.

Я с благодарностью посмотрела на него. Его зеленые глаза ответили на мой взгляд, и он нежно провел пальцами по внутренней стороне моего бедра. У меня вспыхнули щеки, но вместе с тем я была благодарна за возможность отвлечься.

До конца вечера я могла лишь сидеть, кивать и иногда изображать смех, в то время как родители общались с матерью Блейка, снова и снова повторяя, как они нами гордятся. И каждый раз, когда они это делали, внутри меня что-то съеживалось, пока я не стала казаться себе такой маленькой и ничтожной. Только рука Блейка удерживала меня в действительности.

Глава 30

Глава 30

Я в последний раз помешала светло-коричневую жидкость в кастрюле и зачерпнула ее чайной ложкой, чтобы попробовать. Идеально. Подхватив кастрюльку, я начала разливать горячий шоколад в две кружки. На одной был нарисован выцветший баскетбольный мяч с надписью «Ты вонючка», а на другой – стопка блинов, над которой корявым почерком было написано: «Блинчик». Мы с Эзрой вместе с родителями расписали эти чашки, когда нам исполнилось семь и восемь лет.

Взяв обе кружки, я понесла их через кухню. Мама с папой уже ушли к себе в комнату, но у Эзры еще горел свет, когда я недавно проходила мимо. Я аккуратно поднялась по лестнице на верхний этаж и направилась к комнате напротив моей. После того как я ногой постучала в дверь, оттуда в ответ донеслось лишь мычание, однако мне и этого хватило. Осторожно толкнув дверь, я обнаружила брата на темно-синем диване, который стоял у правой стены.

Тут царил невозможный порядок. В отличие от меня Эзра опрятно развесил все вещи, которые собрал с собой на выходные. Готова поспорить на что угодно, что он даже все туалетные принадлежности разложил в ванной.