Я позабочусь о том, чтобы все в Голливуде узнали, кто ты на самом деле, Джуд Ливингстон. И как далеко готова зайти, если чего-нибудь хочешь, – зазвенели в ушах его расчетливые слова, а тело сковало ледяным холодом. Резко и в полную силу. Мне казалось, что я не могу сдвинуться ни на сантиметр.

– Он угрожал, что разошлет эти кадры всем в своем списке контактов. Это будет его местью за то, что я разбила ему сердце.

– Он надеялся на большее от тебя? – нахмурившись, спросил Скотт.

– Без понятия. Думаю, все дело в его задетой гордости. Ему не понравилось, что не получилось добиться своего. – Я собралась с духом, чтобы рассказать остальное. – Через несколько недель «Дикую розу» закрыли. Для всех нас это было ужасно, но в то же время я обрадовалась. Ведь так я могла не встречаться с Винсентом. С тех пор я каждую неделю ходила на кастинги… и получала одни отказы. Сбережений оставалось все меньше. Но потом я получила главную роль в фильме, за которую еще и обещали хорошо заплатить. Я чуть с ума не сошла от радости… пока мне не позвонил мой агент и не сообщил, что кинокомпания неожиданно отдала роль кому-то другому. Он так странно разговаривал по телефону, а когда вызвал меня на встречу в агентство, я поняла, что что-то не так.

Скотт взял меня за руку. Эзра сложил руки за головой и выжидательно на меня смотрел. Они оба как будто задержали дыхание.

До нас дошли кое-какие слухи, Джуд.

Мы сомневаемся, что сможем найти тебе еще роль.

К сожалению, на этом нам придется прекратить сотрудничество.

– Винсент не только добился того, чтобы я потеряла роль. Он также заставил агента отказаться от работы со мной. Ни с того ни с сего, – дрожащим голосом выговорила я. – Так у меня не осталось ни единого шанса найти работу. И в какой-то момент я больше не могла позволить себе платить за квартиру.

На шее у Эзры отчетливо проступила вена. Он так сжал зубы, что я услышала, как они тихо скрипнули.

– Когда я собирала вещи, то нашла один из своих старых дневников. Прочитала в нем, о чем когда-то мечтала, и снова вспомнила, зачем приехала в Лос-Анджелес. Вот только во мне ничего этого уже не было. Ни следа храбрости или радости. – Я сглотнула. – Говорят, что Лос-Анджелес либо раздавит тебя, либо поможет стать сильнее и выше всего дерьма, которое там творится. Я из числа первых. Единственное, что мне удалось, – это собрать шмотки и прилететь сюда.