Что-то схватило мое сердце и разорвало его на две части.
После того, что я сделала, у меня не было сил сопротивляться ему. Ничего, кроме шума шин, внешних звуков города и моего болезненного сердцебиения, наполнивших машину. Все, что я хотела, это приехать домой, прижаться лицом к его груди и извиниться. Пообещать, что никогда больше ничего от него не утаю.
Мой папа хранил банковские данные в сейфе, к которому даже у Тони не было кода, а потом данные Нико лежали на островке. Это было слишком заманчиво, возможно, мой единственный шанс. Все мужчины вроде него должны быть одинаковыми. Кража у Нико должна была походить на кражу у моего папы, но это было не так. Это было похоже на худшее предательство.
Мы не собирались возвращаться домой. Я не осмеливалась произнести ни слова, но по мере того, как осознание того, куда мы направляемся, становилось все более пустым с каждым километром.
Он припарковался, и я вышла из машины и последовала за ним. Стоя рядом с ним в лифте, но он даже не взглянул на меня. Послышался звон, и двери открылись в пентхаус. Каждый неглубокий вдох причинял боль.
В маленькой прихожей стоял темноволосый мужчина в костюме. Я смутно узнала его, но не могла вспомнить его имя. Он слегка кивнул моему мужу.
Нико отпер дверь и включил свет. Оцепенев, я шагнула внутрь следом за ним.
Он стоял у открытой двери, глядя куда-то поверх моей головы.
— Джеймс будет снаружи. У него есть телефон, которым ты можешь воспользоваться, если тебе что-нибудь понадобится. — его голос звучал холодно и отстраненно.
Я хотела что-то сказать, что угодно, чтобы он посмотрел на меня.
— Мне нужен мой собственный телефон.
Его изменчивые глаза наконец-то обратились ко мне. Я жаждала, чтобы он прикоснулся ко мне, чтобы его грубые руки дотронулись до моего лица, его глубокий голос прошептал мне в ухо.
— У тебя был телефон. Ты решила им не пользоваться.
— Сейчас я хочу, — только и смогла сказать я.
Его челюсть сжалась.
— Тогда прикажу принести тебе его.
Значит, он покончил со мной? Он даже не дал мне объясниться. Возможно, ему все равно. Я обокрала его, и этого он не мог простить. Мои глаза горели, и я моргала, сдерживая слезы.
— Спасибо.