— Нет, — вздохнула она.

Я усмехнулся.

— Ты плохо готовишь, детка. — она слишком легко отвлекалась на все подряд: телевизор, чтение, завтрак хлопьями, маникюр. У неё была концентрация внимательна ребенка. — Если хочешь, чтобы все было сделано правильно, ты должна стоять у плиты, пока все не приготовится.

— На этот раз я сделала, клянусь, — настаивала она. — Но потом мама позвонила тебе на мобильный, и я ответила, а она все твердила, что «ужасно волнуется», потому что мой телефон не работает. Я сказала ей, что он, должно быть, разрядился или что-то в этом роде.

Да, не очень-то хотелось делиться тем, что в настоящее время он валяется сломанный на полу моей гостиной. На самом деле, мы оставались здесь, пока Лука не отправил кого-то убрать беспорядок, чтобы Елена не узнала, что я слетел с катушек и разрушил дом. И поскольку она напомнила мне, что заставила меня вновь вести себя как сумасшедшего, я сильно шлепнул ее по заднице.

— Ой! — воскликнула она. — А это еще зачем?

— Крадешь у меня. Врешь мне. Выбери одно.

Она замерла, ее мысли, полные чувства вины, закружились в воздухе вокруг нас. Я вздохнул, развернул ее и прижал ее лицо к своей груди. Она обняла меня, и в горле у меня заурчало удовлетворение.

Возможно, мне не следовало доверять тому, что она сказала мне прошлой ночью, но я поверил. Раньше я думал, что ее трудно читать, но, возможно, это потому, что мне было тяжело сосредоточиться на ее лице. Теперь я видел, как ее мысли проникают в мягкие карие глаза, и слышал их в ее голосе. Ей предстоял долгий путь, чтобы стать Руссо, но, черт, я бы шёл с ней рука об руку на протяжении всей дороги.

ЕЛЕНА

Острая боль в ягодице заставила меня обернуться, сузить глаза и потереть больное место.

Нико уставился на меня с полотенцем в руке, которое он только что использовал как хлыст. На нем были только черные трусы-боксеры, а волосы еще не высохли после душа.

— Объясни еще раз, что произойдёт сегодня ночью.

Я закатила глаза, будто была расстроена, но на самом деле мне пришлось прикусить щеку, сдерживая улыбку, когда я повернулась, чтобы войти в спальню.

— Мужской стриптиз. Знаешь, мужчины, которые танцуют, снимая одежду.

Мы с Нико провели еще одну ночь в пентхаусе, хотя я предпочла бы вернуться домой. Я развлекалась тем, что душила себя с ним днем и ночью, поэтому решила, что не имеет значения, где мы находимся, пока он рядом.

В восемь утра мне позвонила мама, и Нико передал мне свой телефон и снова заснул, пока я разговаривала о своем девичнике, поэтому он и шлепнул меня полотенцем по заднице.