Ток бежит по позвоночнику, я так чертовски нуждаюсь в освобождении, но не хочу, чтобы это заканчивалось. Леа вращает своими бедрами, отчего я чувствую болезненную, но сладкую боль ниже пояса. Прикрываю глаза, потому что мне трудно тянуть, когда я вижу ее упругую задницу… снова шлепаю. Черт возьми, этот звук.

И еще раз. И еще один гребаный раз. Я шлепаю ее по заднице не только рукой, но и своими бедрами, возбуждаясь от звуков наших тел. Схожу с ума.

Ее губы обсыпают меня проклятьями, и словами ненависти, но я знаю что это значит на нашем языке…

Она жить без меня не может.

Я разобью ей сердце.

Зря… нужно было написать сообщение. Это слишком жестоко. Но так нужно.

Я долбанный эгоист, и осознание того, что я трахаю ее в последний раз, ломает и меня тоже.

— Хватит. Разошлась, маленькая сучка, — приказываю ее я, вновь шлепая. Я знаю, как ее это заводит, но не причиняю ей настоящей боли. Сцепляю ее руки на пояснице, дергаю за волосы, так чтобы она прогнулась. Боже, какая гибкая… — Ножки раздвинь, вот так. А теперь я тебя буду трахать. Хочешь, этого Леа? Чтобы я трахнул тебя? — она вырывает одну руку из моей хватки, и дотрагивается до моих бедер, прогнувшись сильнее.

— Хочу, Кай, — у меня срывает крышу и я обхватываю ладонью ее горло, слегка поднимая. Нахожу горячие губы девушки, наши языки занимаются нежной любовью, пока я ритмично скольжу внутри нее.

Отрываюсь от губ, глядя на то, как болезненно твердый член, быстро проникает внутрь.

— Какая… плохая девочка, — мои пальцы скользят по губам Леа, и сам не замечаю, как выхожу из нее. Все как в тумане. Я хочу дразнить ее, чтобы она кончила за все эти недели разлуки. Так, чтобы она запомнила это на всю жизнь.

Я хочу оставить свой след везде.

— Ох, черт, что ты делаешь, Кай… — скулит Леа, когда я быстро опускаюсь на колени, чтобы приласкать ее сладкие дырочки. Обе.

— Ты же не думала, что отделаешься одним местечком. Так тебе будет легче принять меня, малышка, — мну ягодицы, пока она снова иступлено стонет, напрашиваясь на ласки моего языка.

— Как хорошо, Кай… Боже… слишком хорошо. Но я не хочу туда… — протестует она, но теперь мое желание меняется, и мне просто необходимо видеть ее глаза. И не только.

— Не хочу! — то ли она играет, то ли что, но мне нравится. Она пинает меня каблуком, царапая по груди, залазит на стол. Все бокалы и свечи, стоявшие на нем, летят на пол, я хватаю ее за щиколотку и не даю убежать.

— Тебя никто и не спрашивал, — опускаюсь на колени прямо на столе, хватая ее за волосы. Пару раз провожу рукой по члену, чувствуя, что скоро взорвусь на хрен… невыносимо. — Маленькая, не заставляй меня быть грубым, — я притягиваю ее ближе, взглядом приказывая все, что ей нужно делать.