Я присел на стул, стараясь отдышаться. Каменное лицо за мгновение сменилось выражением боли. Я положил руку на сердце, чувствуя, как оно проламывает ребра.

Это пройдет. Так нужно.

ГЛАВА 26

ГЛАВА 26

Лейла

Едва дыша, я выбежала из зала. Ноги несли меня по холлу Плазы, люди поглядывали на меня с подозрением… я вышла на улицу и присела прямо на лестнице, стараясь успокоиться.

Понимаю, что мешаю постояльцам отеля. Еле-еле отползла в сторону, скрывшись за позолоченной тележкой, предназначенной для перевозки чемоданов по отелю. На ней как раз стояло два огромных саквояжа, и я была надежно укрыта от посторонних глаз и никому не мешала.

Чувствовала себя не просто подавленной, а раздавленной, разбитой на маленькие кусочки. Нужно брать себя в руки. Если бы только можно было выпить волшебную таблетку, которая бы навсегда очистила меня от яда этой любви…

Что будет дальше? Я совершенно четко понимала, что не выйду замуж за Акселя. Я просто потерялась… запуталась.

Вздрагиваю, когда вдруг слышу звук шагов на лестнице перед отелем и звук его голоса. Кай говорит по телефону очень мягким и дружелюбным тоном… словно говорит с лучшим другом, а не подчиненными.

— Да. Я сделал это, — произносит Кай. — Водитель будет с минуты на минуту. Черт, я знал, что будет тяжело, но чтобы настолько…

Молчание. Каю отвечали на том конце провода.

— Чувствую себя последней мразью. Ты был прав. Это было слишком жестоко, и этот секс… черт возьми, ты бы видел ее глаза. Такие красивые. Она плакала. Потом нагрубила, поставила на место. Я балдею от этого. Другие, чтобы я не делал, мне ноги целовали, а Леа… она сильная. И она справится и забудет меня. Она слишком сильно любит и уважает себя, чтобы годами страдать после моего мерзкого поступка. А я стоял и хотел одного: никогда ее не отпускать. Почему все так ****? — Кай грубо выругался и ударил рукой по чемодану. Я затаила дыхание.

— Я люблю ее. Больше жизни. Ты знаешь это. Но так нужно, брат. Лучше бы поддержал. Паршиво на душе. Я потерял часть себя, отпустив ее. Но ты только представь, какой прекрасной будет ее жизнь, когда она забудет меня. А она обязательно это сделает, потому что я больше не буду мозолить ей глаза. Я обеспечу ее до конца жизни, неявно, конечно… но я все буду делать для нее. И мудаков от нее отгонять буду, пока не встретит более-менее нормального…

— Я не знаю, как смирюсь с этим. Я НЕ ЗНАЮ. Но надо.

— Нет, он больше не доставляет мне проблем. Я держу себя под контролем. Двадцать четыре часа в сутки. Но даже идеальная машина может сдать сбой.