Она была одета в длинное белое платье, куталась в белую же шубку и улыбалась ему.

Артур понесся к ней сломя голову.

Никого больше не замечая, подошел, вгляделся в лицо.

Как же чудесно она сегодня выглядела! Аккуратный макияж подчеркивал ее редкую красоту, а волосы она убрала в высокую прическу. На ней не было фаты, но и без нее невеста показалась ему ослепительной.

– Ты пришла, – сказал он хриплым голосом, взял ее за руку.

– Ну конечно же я пришла, – ее голос дрожал. – Как могло быть иначе?

* * *

Эва улыбалась Артуру, смотрела в его глаза и еле сдерживала слезы счастья. Оно переполняло ее, разрывало грудь.

Странная штука – женские эмоции.

Еще вчера после ухода Артура Эва на него жутко разозлилась. Решила так – выйдет замуж, дождется, пока он привезет ее домой, а там выскажет ему все по полной программе. Ибо это свинство – оставлять невесту одну, когда ей так хотелось любви…

Но злилась она недолго.

Вскоре ей принесли ужин, и пока она в гордом одиночестве лакомилась нежнейшим стейком из семги, в ее номер постучали.

Эва недоуменно воззрилась на дверь и услышала из коридора детский писк.

Удивленная донельзя она поспешила открыть.

Вскоре в ее номер вошли две гостьи с младенцем на руках.

– Я оставила Пашку Баграту, а малыша в охапку и к тебе. Вот мама еще со мной попросилась, – проговорила Милана.

Карина Авиковна кивнула ей:

– Добрый вечер.

– Здравствуйте, – ответила Эва. – Проходите, пожалуйста.

Милана прошла, устроилась с новорожденным сыном на диване.