Бл*дь, бля-а-а-а-дь…

На нежности меня больше не хватает. Буквально вгрызаясь в нее поцелуем, тараню сладкий рот языком. Она под моим напором немного теряется, но все равно отзывается. Вонзая ногти в кожу головы, говорит, что нравится, поощряет продолжать.

— Настя… Обхвати меня ногами…

Поддеваю ее под бедра и несу в гостиную. Держа ее на весу, усаживаюсь на диван.

Смотрим друг другу в глаза. С недавних пор я полюбил это занятие, потому что в глазах Настены можно прочесть больше, чем она соизволит озвучить. Осторожная стала, каждое слово обдумывает, лишнего не скажет.

Сейчас в ее глазах немного неуверенности, желание и предвкушение.

— Я дурею от тебя, Настя, — проговариваю сипло.

Она медленно моргает, взгляд делается томным, густым. Скользнув по лицу, опускается на мои губы. Поцеловать хочет. Сама.

Откинувшись на спинку дивана, предоставляю ей полную свободу действий. Чувствую, как резко сжимаются ее бедра, член, откликнувшись, упирается башкой в штаны.

— Греховцев хочет, чтобы я его поцеловала? — усмехается Настя тихо, — ситуация на грани фантастики.

— Я хочу, чтобы ты меня любила. Веришь?

— Зачем она тебе?.. Моя любовь? — склонив голову набок, улыбается она.

Мне не до смеха, честно. Осознаю вдруг, что сидящая на мне девушка самая желанная на Свете, что подвис на ней капитально. Зависим стал от мыслей ее, желаний, чувств. От последних особенно. Если от них ничего не осталось, то что я делать буду?

— Ты же не из-за Ромки со мной? — спрашиваю, еле ворочая языком.

Поддев пальцами подол футболки, Настя снимает ее через голову и бросает рядом на диван. На мне майка и трико, а она абсолютно голая.

Кровь ударяет в голову, а затем бурным потоком устремляется в пах. Выпрямив спину, накрываю груди ладонями, свожу друг к дружке, представив на мгновение, как между ними…

О, бл*дь… О чем мы говорили?..

— Настя… что на счет…

— Чего? — спрашивает, качнувшись на моих коленях.

В штанах случается прострел. Отвечаю ей толчком бедер. Моя Денежка сладко стонет.