— Да, да, конечно, а вас наверняка часто путают — лицо прямо один в один, — девушка ещё раз недоверчиво глянула на широкоплечего полуобнажённого парня в журнале и на другого, в свитере и кожаной куртке, перед ней, и покачала головой.

Когда она вынесла коробку, Макс проверил: торт представлял из себя воздушную конструкцию с кремом и клубничным вареньем. Довольно реалистичный единорог бил копытом под разноцветной надписью «С днём рождения, Евочка!» и золотой цифрой «три». Удовлетворившись, что торт совсем такой, как хотела Евочка и заказала Лиза, Макс заплатил и вышел из кондитерской.

В лицо ударил холодный мартовский ветер, а в ботинки посыпался мокрый снег: он опрометчиво ступил в сугроб, не рассчитав глубину. Макс тихо выругался — теперь придётся болтаться по городу за покупками с мокрыми ногами.

— Макс! — окликнул его звонкий, смутно знакомый голос.

Обернувшись, он увидел Аню. Они не виделись с той ночи, четыре года назад, но она совсем не изменилась: тёмные глаза под длинными ресницами, короткие чёрные волосы, стройная фигурка в джинсах и сапогах на высоком каблуке. Она подошла к нему и слегка неуверенно улыбнулась.

— Сколько лет, сколько зим! Я хотела позвонить и попросить у тебя прощения, но не решалась. Я боялась, что ты меня ненавидишь.

— Ты что, какая ненависть! Я сам тогда вёл себя, как последний козёл. И извиняться не за что — твои фотки мне даже пошли на пользу — привлекли внимание модельного агентства.

— Я видела твою рекламу, очень круто. А как всё остальное?

— Нормально. Женат, двое детей. Дочке завтра три годика, а сыну — чуть больше года. У тебя? Вышла замуж? — парень глянул на огромный бриллиант и обручальное кольцо на пальце.

— Я работаю фотожурналисткой, как и хотела, фриланс. И да, вышла замуж за сокурсника. У моего мужа теперь свой бизнес, так что с деньгами в порядке.

— Дети?

— Дочка, Марина, тоже три годика, недавно день рождения отпраздновали.

— Я рад, что у тебя всё так хорошо сложилось, — искренне сказал Макс. — Извини, мне надо ехать, дел сегодня ещё куча, пока!

— До встречи, Макс!

Он легко поцеловал девушку в щёку. Аня проводила взглядом отъезжавшую Тойоту-внедорожник и прошептала: «У нашей Маришки серо-зелёные глаза, как у тебя!». В горле запершило, но как она могла открыть Максу правду? Что всё ещё мучается? Часто смотрит на его фотографии? У неё своя жизнь, а у любимого своя, и он, похоже, счастлив. Не нужны ему её признания, как не нужна была когда-то её любовь.

«Блин, быстро же она тогда залетела! Наверно уже с этим парнем была, когда я с ней в последний раз трахался, а я-то, дурак, себя свиньёй считал, — раздражённо подумал Макс, мельком глянув в зеркало на Аню. — Хотя какое мне до неё дело? Всё это в прошлом, и ладно».