И я вижу его — на вид ему лет тридцать пять — сорок. На нем шерстяное пальто, дорогой шелковый шарф вьется по ветру.

Он просто сделал охране знак и те остановились. Я отвожу глаза, чувствуя как кровь все громче стучит в висках. Сафонов Валерий — величина для местных практически недосягаемая. Он не идет на компромисс и не прощает ошибок. Он — хищник. Поэтому все только что сникли.

— Он ведь здесь неспроста? — слышу над ухом голос мужа и вдруг решаюсь признаться.

— Да, — подавись ты. — Это я отправила ему документы на право собственности. Я хочу продать ему свою долю в отеле в обмен на…

Рука мужа до боли сжимается на моем запястье.

— Дура, — выдыхает Эдуард, делая знак охране, но это уже особенно и не требуется секьюрити Сафонова заполонили весь холл. — Если это были те документы, то ты нас закопала.

У меня уже нет времени думать над этими словами или удивляться.

Сафонов рассекает холл, направляясь прямо к нам. Он похож на вихрь. Когда он останавливается рядом, до меня долетают приятные тонкие нотки одеколона.

К щекам приливает кровь — я и не думала, что он такой… красивый. Встряхиваю головой. Я думаю что-то не то.

Чемодан олигарха падает к моим ногам. Я слышу как он ударился о плитку и та буквально стонет. Что там интересно? Оружие? Гранаты? В любом случае, он сильный и странно, что он не доверил багаж своей "армии".

— Я рад, — бархатные нотки в его голосе заставляют меня приподнять голову. — Наконец увидеться.

Сердце пропускает удар, когда мы встречаемся взглядами. Все дело в том, что я о Сафонове слишком много слышала — известный игорный магнат с репутацией криминального короля. Его лицо меня практически гипнотизирует. Глубокие карие глаза, опушенные длинными ресницами, сильный волевой подбородок, легкая небритость.

Быть может дело в том, что я давно не разговаривала с чужими мужчинами, особенно с такими. У нас с Эдуардом отношения, которые я никому бы пожелать не могла. Я дочь его бывшего начальника, избавившись от отца, муж запер меня в четырех стенах, единственную наследницу капитала. Но Эдуарду не удалось взять верх за все четыре года замужества.

Я думала, что натравить на него более крупное чудовище — хороший план.

Вот только почему у меня сейчас такое чувство, что попалась я сама?

Глаза Сафонова темнеют, взгляд становится глубже, и я читаю в нем что-то, от чего кровь приливает к щекам, а пульс небезопасно ускоряется. Он разглядывает меня так, будто прикидывает ценник. Но мы ведь говорили про отель и всего-то…

— Ты устала, Эля… — сквозь зубы цедит муж, едва-едва толкая меня локтем в бок.