— Я не могу…

— Можешь. Потому что не ты поджог тот дом.

— Да… ― Дарен сглотнул болезненный ком, ― …это сделай мой отец… мой отец, Эбби… плоть от плоти… кровь от крови…

— Дети не должны отвечать за грехи своих родителей… ― видя, как ему больно, подошла ближе и одним мягким движением переплела его пальцы со своими. ― Ты не должен отвечать за его грехи. Не должен думать, что хоть в чем―то на него похож, потому что это не так.

Ощущала его неуверенность и знала, как сильно мой любимый мужчина боялся ― ведь не так уж и глубоко внутри себя я испытывала ровно то же самое.

— Я оставил вас… ничего не объяснив, просто оставил и ушел…

— У тебя не было выбора. И я знаю… мы знаем… как сильно всё это время ты ломал себя.

— Не важно, что чувствовал я… важно лишь, что испытывала ты… ― в словах Дарена звучала такая мука, что сердце сжалось с новой силой, ― …я ― Чудовище… был им… и навеки им останусь… это моё проклятие, понимаешь?… со мной вы всегда будете чувствовать боль… и, как бы я не хотел подарить вам счастье всего этого мира, Зверь будет вынуждать меня оступаться снова… и снова… и снова… это порочный круг, Эбби… его не разорвать…

— Мы сможем… ― уверенно сказала я, ― …ведь у Белль и принца получилось.

— Сказка… ― вымученно улыбнулся он, ― …их история ― всего лишь детская сказка…

— Так давай сделаем эту сказку реальностью… ― не сдавалась, ― …и вместе пройдем через все тернии, которые встретятся на нашем пути. Посмотри на меня… Дарен… ― когда он поднял глаза, позволила ему утонуть в своих синих глубинах; показывая, насколько сильно, несмотря ни на что, верю в нас обоих, ― …ты ― мой единственный, слышишь?… и, если тебя не будет рядом… я не смогу дышать… мы… потому что ещё больше, чем мне, ты будешь нужен своей дочери…

Увидев в его глазах оторопь, волнение и безграничное счастье одновременно, слабо улыбнулась сквозь накатывающую волной пелену, а затем осторожно положила его ладонь себе на живот.

— Я не знаю наверняка… но что―то подсказывает мне, что это будет девочка. И я молюсь каждый день… каждое мгновение… чтобы она была похожа на тебя.

Отрешенный взгляд стал живее, но в нем ещё сильнее, чем прежде, загорелся страх.

Дарен осторожно, всё ещё неуверенно положил вторую ладонь рядом с первой, а затем начал медленно опускаться на колени. Он молчал, не отводя взгляда от округлившегося живота и немного сильнее прижимал к нему руки, словно пытался прочувствовать свою дочку; ощутить её. Когда он судорожно выдохнул, не стесняясь слезы, скатившейся по щеке, сердце едва не разорвалось на части.