Я не знала, где мы окажемся через минуту, полчаса или день. Я даже не знала, куда мы шли, но шла, не задавая вопросы и не пытаясь получить ответы.

Сейчас они попросту не имели значения.

На всю резервацию, как и на половину планеты, опустилась ночь. В небе светила луна. В воздухе пахло свежестью и свободой. То, что я ощутила, когда мы остановились, невозможно было описать словами. Передо мной словно, в самом деле, вдруг открылся целый мир. Впереди раскинулись величественные горы, а большое и широкое озеро у их подножья освещалось серебристым светом, создавая лунную дорожку на воде. По всей поверхности, словно благословленные самой Луной, распускались белые кувшинки.

Завороженная, я боялась пошевелиться. Почувствовав это, Дарен неторопливо развернул меня к себе, а затем нежно коснулся щеки. Я выдохнула и прикрыла глаза. На этот раз сердце замедлило свой ритм, а когда он заговорил, остановилось:

— Я не знаю, что со мной, ― прошептал, давая прочувствовать свой пульс, ― и знать не хочу. Я собираюсь просто использовать каждое мгновение, данное мне Небесами. Взять от этой ночи всё. Раствориться с тобой и в тебе. Раствориться в том, что мы оба могли бы почувствовать, если бы только сказала, что тоже этого хочешь. Если бы позволила…

Накрыла его рот ладонью, а затем неспешно замотала головой.

Сделала шаг, позволяя пледу с плеч упасть на землю.

Мне не хотелось бессмысленных разговоров, не хотелось громких слов, извинений или рассуждений, я просто поступала так, как велело сердце, как хотел разум, и желало тело. Подойдя к Дарену, позволила своей ладони скользнуть вниз к его груди, а затем замерла. Секунда. Две. Три. Его губы накрыли мои, а рука сжала волосы.

Я застонала, а затем впустила его внутрь. Позволила языку ворваться и со всей властностью заявить свои права. Он целовал меня нежно и одновременно страстно, пламенно, грубо, словно раз и навсегда ставил на мне свою личную печать, и мне нравилась его сила. Нравилось принадлежать только ему.

Пальцы нашли края рубашки и, прервав поцелуй, я потянула её вверх. Дарен также неторопливо, но в то же время нежно избавил меня от платья. Затем вновь поцеловал и осторожно опустил на землю.

Я ощутила тепло пледа, а затем мужские руки, проделывающие нежную дорожку из прикосновений от щиколотки до ключицы.

По коже побежали мурашки. Завопил и оголился каждый нерв.

Дарен ласкал меня, мучая. Неспешно целовал грудь, спускаясь ниже, подбираясь к самому центру живота. Резко вдохнула, когда он поцеловал пупок, а когда его губы коснулись внутренней стороны бедра, поняла, что обречена.