– Ну-ну, юная леди, этого не нужно. Мы англичане – плотно сжатые губы и все такое. Нет необходимости в чрезмерном проявлении чувств.

Я хихикнула и схватила свои вещи. Когда я обернулась, Сьюзи взмахнула ключами от автомобиля.

– Пойдем, Молли, покажем всем, как пенсионерка доставит тебя в аэропорт Хитроу в рекордное время.

Устроившись в зоне ожидания, я с волнением достала из сумки телефон и уставилась на черный прямоугольник. Комок застрял в горле. Я знала, что внутри было множество сообщений, сообщений обиды и боли. В конце концов я проглотила свой страх и включила питание – шквал эсэмэс и голосовых сообщений заполнил экран.

Первое заставило меня мгновенно заплакать, стоило хриплому алабамскому акценту Ромео зазвучать в моих ушах:

– Молли! Где ты, детка? Я так сожалею о своих словах и что оставил тебя в таком состоянии. Только что медсестра сообщила о моей матери. Господи, Мол, мне сказали, что она напала на тебя… снова! Пожалуйста, дай знать, где ты… Ты ушла из больницы, никому ничего не сказав. Я нигде не могу тебя найти.

Далее переключилось следующее сообщение.

– Мол. – Его голос был срывающимся, наполненным эмоциями. – Появилась статья в газете. О нас… о потере нашего ангелочка. Господи, Мол, там твоя фотография. Мое сердце разбито, а тебя здесь нет. Мою мать арестовали за нападение, отца – за отмывание денег. Пожалуйста, позвони мне. Скажи мне, где ты. Все, на хрен, запуталось. Я схожу с ума без тебя. Я люблю тебя. Вернись ко мне.

Слезы капали мне на колени.

Следующее.

– Молли, это Элли. Сегодня Рождество. Ромео здесь, со мной и моими родителями. Ему не очень хорошо. Он совершенно убит горем – либо молчит, либо злится настолько, что вынужден покинуть дом. Пожалуйста, набери ему. Он во всем винит себя. Говорит, что это его промах!