Боже, пожалуйста, не дай им застрелить ее! Слава богу, что есть пресса – они записывали все происходящее. Блэк не отдал бы приказ открывать стрельбу, зная, что это будет в прямом эфире… или дал бы?

Заметив ее, журналисты в растерянности зашептались, а затем начали кричать. От страха сердце Мэгги ушло в пятки, она поняла, что все камеры снимают ее. Что ее безумие видит весь мир. Ей просто нужно было добраться до двери. И все. Оставалось всего несколько шагов.

– Мисс Кинкейд! – раздался голос Блэка в мегафоне. Мэгги вздрогнула, но даже не оглянулась на него и ускорила шаг. Она знала, что он здесь. Знала, что он в ярости. Ей нельзя было видеть его в таком состоянии. К черту его и ЦРУ. Кайла ничего для них не значила: они заботились только о том, чтобы скрыть свои собственные дела.

Ей надоел он и его бессердечность. У него были свои приоритеты, у нее – свои.

Она собиралась показать ему, что значит перейти дорогу такой женщине, как она.

– Мисс Кинкейд, вы нарушаете приказ. Немедленно возвращайтесь на периметр!

Но было уже поздно: она добралась до двери.

Дрожащей рукой Мэгги постучала.

– Манкузо! – крикнула она. – Манкузо, это Мэгги. Впусти меня!

Последовала пауза, невероятно долгая, в этот момент Мэгги была уверена, что в конце концов ее прижмут к земле и закуют в наручники. Она была зажата между двух огней: хижина, полная взрывчатки, и Блэк с его людьми, явно готовыми стрелять на поражение. Так или иначе вероятность гибели велика. Но она погибнет, пытаясь помочь Кайле. Она закрыла глаза в ожидании. Чтобы темнота поглотила ее. Чтобы все закончилось. Чтобы с ней было покончено.

Затем она услышала скрип замка, и дверь медленно открылась. Мэгги подняла обе руки вверх, чтобы он видел, что она не собирается стрелять.

– Что ты здесь делаешь? – оторопел Манкузо, сжимая в руке детонатор.

– Впусти, пока они не пристрелили меня, – прошипела Мэгги.

Манкузо был весь в поту, он дрожал, но отошел в сторону.

– Не смейте заходить в хижину, Кинкейд! – рявкнул в мегафон мистер Блэк. Она оглянулась. Блэк стоял на краю поляны, широко расставив ноги и сжимая в руках мегафон, хотя в душе ему, конечно, хотелось, чтобы это был пистолет. Он то и дело поглядывал на журналистов, которые очень внимательно следили за происходящим, направив камеры на Мэгги.

Мэгги едва сдержалась, чтобы не показать средний палец этому ублюдку, прежде чем войти дом и захлопнуть за собой дверь.

Какое-то время они с Манкузо просто смотрели друг на друга в полумраке. Он выглядел ужасно. Темные круги под глазами, волосы, мокрые от пота, а загорелое лицо было серым и осунувшимся.