– Ещё становится понятным, почему на допросе Ламберт, говоря об этой подмене, делал упор только на одного младенца, и почему им изначально была задокументирована информация только об одном, а не о двух младенцах. Вторая девочка умерла из-за его врачебной ошибки, спустя несколько часов после совершенной им подмены.

– А тем временем я выросла и стала казаться ему опасной: я стала следователем, а позже и подругой Рене. Я была ближе к разгадке и к нему самому, чем ему того хотелось бы.

– Как ты чувствуешь, слова Ламберта о том, что тем младенцем являлась ты, могут оказаться правдой?

Прежде чем ответить, я несколько секунд подумала.

– Если правдивость его слов подтвердится, тогда он окажется прав вдвойне – я действительно всю свою жизнь гналась не за его отцом, а за ним. Потому что в случае, в котором его слова правдивы, именно он, а не его отец, лишил меня родителей.

– Нет, всё же ты гналась за Больничным Стрелком. Ты ведь не веришь в то, что твой отец, даже окажись ты не его биологической дочерью, украл тебя. Получается, ты гналась за мерзавцем, отнявшим жизни твоих приёмных родителей, тем самым неосознанно нагоняя мерзавца, отнявшего у тебя биологических родителей.

– Сегодня я впервые увидела мистера и миссис Холт. Перед началом суда они так смотрели на меня, что у меня плечи дёрнулись от их взглядов…

– И что ты будешь делать, если это окажется правдой?

– Я не верю в то, что это правда, – подчеркнула категорическим взмахом головы свои уверенные слова я.

– Совсем? – в неверии повёл бровями Рид.

– Совсем.

– А как же неоспоримый факт твоей внешней схожести с Тессой Холт? Я указал тебе на него сразу после нашей первой встречи с ней. По-моему, сходство ваших внешних характеристик очевидно.

Я замерла. Он был прав: Тереза Холт отличалась от меня только цветом глаз и ростом – у меня были карие глаза, в то время как она была голубоглазой, и я была немногим ниже неё. А ещё у неё волосы были длиннее и она была младше меня примерно на восемь лет, но в остальном… В остальном её внешность была крайне близка к моей. От этого осознания я сжала зубы сильнее.

– Семейство Холт, насколько я понимаю, не только обеспеченное, но и весьма большое, – прищурился Арнольд. – Разве ты никогда не мечтала о большой семье?

Естественно мечтала. Папа, мама, братья, сёстры, племянники, совместные уикенды, общие праздники и бесчисленное множество фотографий на каминной полке, на которых было бы запечатлено неприлично много счастливых моментов моей жизни. Но… Правда заключалась в том, что это лишь мечтания – не моя реальная жизнь. Вернее, моя непрожитая жизнь, то есть неслучившаяся, а потому неправдивая.