— Не закрывай!

Это было сказано по-английски. Я не успела отдернуть руку от выключателя, и двери пришлось зависнуть над головой Алекса и замигать сигнальными лампочками, когда тот вбежал с яркого солнца в темноту гаража.

Глава 37. Запах кофе

Глава 37. Запах кофе

— Как ты так быстро?

Это я спросила, конечно же, у сына. У отца доехать до нас взяло аж двадцать лет. И ещё каких-то там лишних двадцать минут.

— Спешил…

Улыбка у Алекса копия папашкиной. Сначала я это замечала, потом благополучно забыла. Сейчас действительность мне жестоко об этом напомнила. Я отошла от двери и встретилась с сыном где-то на середине корпуса машины. Вышли настоящие мужские объятия, такие же крепкие, как у Андрея, а до этой разлуки я до конца не осознавала, что сын из юноши давно превратился в молодого мужчину.

— Спасибо за помощь, — выдала я смущенно глупость, совершенно растерявшись из-за непрошенных мыслей.

— Да вообще не проблема.

Он говорил на английском — работала привычка, но подняв от меня голову, Алекс как бы очнулся в реальность и сказал «привет» на своем первом языке. Даже нельзя сказать, что родном. Прямо, как про отца — не сказать, что он ему родной папа, скорее уж первый.

Андрей стоял у капота по другую сторону машины. Не держался за железо, хотя у меня бы на его месте тряслись не только колени, но и все поджилки.

— Привет, — ответил Андрей намного тише.

Кажется, им больше и нечего сказать друг другу. Ах да, Алекс же американец, поэтому следом выдал стандартный перевод на русский язык всем известного приветствия:

— Добро пожаловать в Штаты!

Боже, в этот момент мне стало жутко стыдно. Не за сына, за его отца. Это нужно было так прожить жизнь, чтобы услышать от единственного сына подобное! Поделом! Не жалко. Никого, кроме Алекса, ему-то это за что?

— Пойдём в дом. Дети спят. А мы какие-то слишком громкие.

Алекс только сейчас заглянул в машину и начал улыбаться, но не нам — спящим. Мы тоже спали, на ходу, и движения у обоих были совсем уж заторможенными. Но больше я боялась того, что Алекс ненароком хлопнет дверью, и пропустила его вперед, затем Андрея. Так и шли по лестнице гуськом, по старшинству, по значению для меня, хотя между ними можно и нужно поставить троих детей. Элис — девочка, она всегда с мамой на одной стороне.

Алекс включил свет, но я попросила выключить, кухонный полумрак успокаивал покрасневшие глаза.

— Хотите чаю? — спросил сын, наш, общий.